"Павел Иванович Мельников-Печерский. Очерки поповщины" - читать интересную книгу автора

Рождества Христова, а ведь сатана, говорили они, был связан в день
спасительного воскресения Иисуса Христа. Рассчитали поэтому, что антихрист
придет в 1699 году, конец же мира наступит не ранее половины 1702 года, ибо
тридцать три года было земной жизни Спасителя. Тогда будет кончина мира,
тогда непременно будет антихрист чувственный, антихрист, во плоти пришедший.
И завладеет он царством, и наденет на главу свою венец, и на месте святе
учинит мерзость запустения, Даниилом пророком пророченную, и муками и
великими прощениями истребит он поклонение господу Иисусу Христу. Это
верование подготовило Григория Талицкого и иных, огласивших Петра I
антихристом и тем навлекших на раскольников страшные гонения со стороны
правительства. Начались толки о пришествии в 1666 году антихриста не во
плоти, не "чувственного", а пока еще "духовного". Начались выкладки и
расчисления апокалипсических двух с половиной лет и данииловых седьмин. День
страшного суда отсрочили, но ненадолго; с часу на час ждали антихриста во
плоти. Глава раскола, Аввакум, прежде сильной и искренней речью поддерживал
в старообрядцах твердую уверенность в действительность совершившегося уже в
1666 году пришествия "чувственного" антихриста. Он даже прямо, как будто
очевидец, писал прежде своим приверженцам: "Я, братия моя, видел антихриста,
собаку бешеную; право, видел. Плоть у него вся смрад и зело дурна, огнем
пышет изо рта, а из ноздрей и из ушей пламя смрадное исходит, по нем царь
наш последует, и власти, и множество народа".
Но годы шли за годами, а труба архангельская все не гремела, и жизнь
мира все по-прежнему шла своею обычною чередою. В семействах старообрядцев
младенцы возмужали, люди взрослые постарели, пожилые сошли в могилу дряхлыми
стариками, не дождавшись светопреставления. А попов с каждым годом
становилось у них меньше да меньше, к исходу же XVII века и совсем вымерли
попы, что оставили господствующую церковь при самом появлении никоновского
"Служебника", те, которые ни разу не обошли налоя против солнца, ни разу не
перекрестились тремя перстами. Смерть брала свое.
При таком "оскудении священства" одни раскольнические общины решились
остаться вовсе без попов. "Сам Христос, - говорили они, - будет для нас
невидимым святителем, как непреложно есть. Он невидимый глава церкви
православной". "Сами себя освящайте, сами себе священники бывайте", - эти
слова златоустовского "Маргарита" сделались теперь для них основным пунктом
догматствования. И, не отвергая священства по принципу, они отвергли его по
факту. "Благодать Божия взята на небо, - сказали они, - нет более ни
священства ни освящения и не будет его до кончины мира, она же не закоснит".
Так образовался раскол беспоповщины, вскоре распавшийся на многие толки.
Беспоповщина решительно отвергла брак и снисходительно отнеслась к блудной
жизни и самому разврату. Идеалом ее было общество монахов, самый суровый
аскетизм и всеподавляющая мертвая обрядность. Последователи этого толка
явились первоначально в Заонежском крае, в Поморье, в лесах Севера и Сибири,
вдали от городов и больших селений, среди пустынной, унылой, мертвенной
природы. Эта суровая, мрачная природа имела немалую долю влияния на ту
суровость миросозерцания, которую истые беспоповщинские раскольники всецело
удержали даже до дней наших.
Не то было в городах и больших селениях, и вообще в местах, где
население жило теснее, где было больше жизни, где исстари теснее были
завязаны узы общественные и семейные. Там образовалась так называемая
поповщина. Последователи ее не чуждались мира и связей семейных, считая их