"Энтони Де Мелло. Садхана: Путь к Богу" - читать интересную книгу автора

Напрямую - значит вне всяких умозрительных представлений.
Обычно все наши контакты с Богом ограничены различными, неизбежно
недостаточными и искаженными, умозрительными представлениями о Нем. Умение
постигать Его вне всяких мыслей и образов является привилегией того, что в
рамках данного объяснения я называю мистическим сердцем.
Это мистическое сердце не имеет никакого отношения ни к сердцу как
физическому органу, ни к сфере обычных чувств. У большинства из нас оно
неразвито и бездействует. Если его пробудить, оно будет неудержимо
стремиться к Богу и при первой же возможности подтолкнет к Нему все наше
существо. Не нужно каким-то образом "развивать" или "тренировать"
мистическое сердце. Все, что нужно, это очистить его от ржавчины, чтобы оно
могло притянуться к Вечному Магниту.
Ржавчина - это толстый слой мнений, слов и умозрительных образов,
который находится между нами и Богом. Это то, что мешает сокровенному
общению с Ним. Для подлинного общения необходимо безмолвие и сердце,
наполненное любовью. Однако безмолвное общение с Богом дается нелегко. Я
могу с любовью без слов общаться с другом, потому что вижу его глаза. Но во
что я вглядываюсь, когда смотрю на Бога? В реальность без образа и формы. В
пустоту!
Именно это требуется от тех, кто стремится к общению с Богом. Им
придется смотреть в пустоту. Некоторые мистики советуют смотреть в пустоту с
любовью. Нужна истинная вера, чтобы жадно, с любовью смотреть на Нечто, ни
на что не похожее.
Как правило, если ваш ум неспокоен, вы, при всем своем желании, не в
состоянии соприкоснуться с пустотой. Пока машина вашего ума будет взбивать
пену ментального пустословия, мистическое сердце не пробудится. Обратите
внимание, насколько обострен слух слепого человека! Слепой лишен способности
видеть, и потому он слышит. Нечто подобное происходит и в мистике. Если мы,
обращаясь к Богу, ослепим свой ум, наложим ему на глаза повязку, нам,
вероятно, придется развить какую-то другую способность. Нам придется
пробудить в себе мистическое сердце, которое устремится к Богу, как только в
нас исчезнет мелькание мыслей.
Когда мистическое сердце впервые мельком узрит Бога, Он будет похож на
проблеск пустоты. Те, кто поднимаются на этот уровень, часто жалуются, что
они зря тратят время и молятся напрасно. Им кажется, что ничего не
происходит, что они находятся в абсолютной тьме. Чтобы избежать этого
неприятного состояния, они, к сожалению, возвращаются к мыслям, снимают
повязку со своего ума и снова начинают думать и говорить о Боге, то есть
делают то, от чего как раз и следовало бы воздержаться.
Если Бог будет к ним милостив, Он не позволит им задействовать ум во
время молитвы. Любые мысли покажутся им неудовлетворительными; если они
попытаются общаться с Богом любым другим способом, кроме безмолвия, слова
иссякнут. И все равно в начале их безмолвие будет безжизненным. Обнаружив,
что им приходится выбирать между разочарованием от собственной неспособности
использовать ум и ложным чувством того, что они зря теряют время во тьме
неведения, в которой оказываются всякий раз, когда их ум замолкает, эти люди
могут вообще прекратить молиться.
Если же они избегут этого зла и, с безоглядной верой отдавшись тьме
неведения, пустоте, бездействию, тому, что кажется им небытием, будут
настойчивы в практике молитвы, тьма воссияет, и пустота таинственно наполнит