"Георгий Васильевич Мелихов. Белый Харбин: Середина 20-х " - читать интересную книгу автора

Разговор на этом закончился, а я после этой встречи с самым строгим
преподавателем уверовал, что оперетты-то уж я буду слушать! Действительно, с
двумя-тремя одноклассниками я посещал оперетты весь сезон и теперь с
удовольствием вспоминаю об этом. И очень рад, что это было! По-видимому,
администрация училища если и не поощряла, то во всяком случае и не чинила
особых препятствий для посещения учащимися оперетт, а для меня это было
одной из сторон моего музыкального развития при общем интересе к музыке, -
интересе на всю жизнь!
Ну, а все школьные каникулы я, конечно, проводил у родителей в Бухэду,
славившемся красотою, ягодными и грибными богатствами своих мест.
Достопримечательностями станции были: Малая речка - никогда не
пересыхавший ручей, питавшийся болотами, в котором ребята ловили пескарей и
плотвичек; Большая речка - это были верховья р. Ял, которая изобиловала
форелью. Большая падь за поселком Теребиловка вела к огромной солнечной
поляне, заросшей ландышами, которые в мае собирали здесь все жители Бухэду,
и букетиков этих скромных белых цветиков хватало на всех. Летом "работы"
тоже было "по горло"!
По землянику все бухэдинцы ездили на поездах на разъезд Петля (в 18 км
от Бухэду), являвшийся преддверием знаменитого Хинганского туннеля.
Живописнейшее место! Здесь железная дорога, подбираясь к туннелю, делала
огромную петлю, а насыпь, пересекающая поперек долинку между двумя горными
кряжами, казалась огромной и мощной - как бы пытающейся и самой дорасти до
вершин гор!
С учетом особенностей этой "петли" всегда составлялось и расписание
движения пассажирских поездов - " 3 (из Харбина) и " 4 (в Харбин). До секунд
регулировались их отправления с разъезда, и когда " 3 тяжело (с двумя
паровозами) поднимался вверх, в эти же самые секунды точно под ним проходил
" 4, мчавшийся под уклон!
Чуть позже поспевала черная смородина, но за нею нужно было ехать
километров за двадцать. Мы, ребята, выезжали за нею обычно часа в два ночи;
ехали на телеге и, конечно, мирно спали на ней остаток ночи. Смородина росла
в обширном невысоком лесочке, который прорезался ручьями чуть ли не во всех
направлениях. Вода в них была почти молочно-белой - по-видимому, где-то
размывались известняки.
С большим нетерпением я ожидал всегда поспевания нежной
фиолетово-черной жимолости. Ее было немного в лесочке, тянувшемся вдоль
реки, - обычно я не набирал и полного бидончика. То ли о ней не знали (вряд
ли!), то ли таким малым количеством ее не интересовались - во всяком случае,
варенье из нее было только у нас! Я никогда не ел варенья вкуснее этого! То
же говорили и наши гости, всегда при этом восклицавшие: "Ну, где же вы
достаете эту изумительную ягоду!"
Сбором позже поспевавших брусники и голубики мы не занимались, а
покупали их у сборщиков-продавцов этих ягод - китайцев. Бруснику не собирали
потому, что ее заготавливали много, а собирать такое количество было слишком
трудоемким занятием. Голубику - потому, что росла она на каком-то
"Ягоднике", километров в 45 от Бухэду. Этот Ягодник долгое время оставался
для меня загадкой - где он и что это такое... Побывать там мне пришлось
только в середине 20-х годов. Представьте себе пологий склон шириной в два с
половиной и длиною в полтора километра, сплошь покрытый голубикой! Это и был
тот Ягодник...