"Александр Мелихов. Каленый клин " - читать интересную книгу автора

Вот, вроде бы, и ответ, почему одинаковые поступки разных субъектов
оцениваются по-разному: да сквозь фантомное облако они и видятся разными.
Но здесь пора, наконец, перевести дух и покаяться в некоторых
полемических чрезмерностях. Полтора века господствующих над
"передовыми умами" пошлейших представлений о человеке как существе
рациональном и прагматическом - руководствующемся реальными фактами и
стремящемся к реальной выгоде (коллективной или индивидуальной, только в
этом ведь и расходится коммунистическая модель с индивидуалистической), -
такое издевательство над сложностью может загнать в противоположную
монофакторность: миром правит не выгода, а выдумка. На самом же деле человек
существо не рациональное и не иррациональное, а трагическое - то есть
обреченное вечно разрываться между равно необходимыми противоборствующими
потребностями. И душа его всегда будет требовать чего-то иного, чем
реальность. Тем не менее, и реальные факты, и материальные интересы, хотя и
осязаемые сквозь искажающее фантомное облако, свою немалую роль, конечно же
играют. А настаивать на противоположном побуждает не только нескончаемый
диктат псевдоматериалистического верхоглядства, но и постоянное мелькание на
телеэкранах и в прессе неизъяснимо благородных личностей, уж совсем
свободных от прагматизма - от заботы о реальных последствиях (которые, хотя
и не всегда, приходится расхлебывать другим).
В этом отношении у благородных людей совсем не бывает совести - им
желательно только тешить свои убеждения, как они именуют приятные им
иллюзии. Но у руля обычно стоят все-таки люди более прагматичные - им-то, по
крайней мере в принципе, желательно знать правду. Да что там, даже среди
интеллигентов попадаются не только благородные, но и честные люди,
старающиеся разглядеть реальность сквозь толщи фантомов. Первый же признак
интеллектуальной чест ности - собирать аргументы в пользу обидчика
тщательнее, чем в пользу единомышленника. И тем, кто обижен за державу, я
предлагаю заняться этим прямо сейчас.
Обычно, уличая Запад в применении различных критериев по отношению к
свои любимчикам и по отношению к России, обиженные молчаливо предполагают,
что двойных стандартов быть не должно вообще, - с чем я категорически не
согласен. Когда какой-нибудь демагог, чувствуя некоторую
недоброкачественность своего электората, грозно вопрошает:
"У нас что - есть граждане первого и второго сорта?!" - не на площади,
но в узком кругу (скажем, таком, как сейчас), я готов со всей откровенностью
заявить: да, есть граждане первого, а есть второго, третьего, одиннадцатого
и пятьсот тридцать восьмого сорта.
Есть граждане, у которых преобладают паразитические наклонности, есть
граждане, желающие служить только собственной зависти, есть
безответственные, ищущие в политике прежде всего развлечений, есть
фашиствующие всех цветов радуги, стремящиеся оставить неугодных им граждан
вовсе без гражданских прав, - хранить для подобных господ универсальный
принцип "один человек - один голос" можно разве что с горя, в качестве
наименьшего зла, по возможности не давая ему разрастись, то есть всеми
законными способами умеряя влияние деструктивно настроенных граждан (делая
при этом вид, будто считаешь их первосортными). Однако когда это зло из
наименьшего грозит сделаться наибольшим - когда низкосортные граждане готовы
привести к власти уже не просто очередного мошенника или шута, но фюрера или
аятоллу, - разумеется, не следует покорно класть страну к его сапогам или