"Д.Х.Мекулов. Информационно-аналитический вестник N 1999/1, Майкоп" - читать интересную книгу автора

времени превращались "в очаги контрреволюции и сопротивления советской
власти".
Примечательно, что первоначально многие народы настороженно отнеслись к
идее собственной государственной автономии. В литературе приводились
достаточно убедительные примеры нежелания пролетарского руководства
будущих Белорусской и прибалтийских республик самоопределяться. Так, в
октябре 1918 года секретарь Северо - Западного обкома РКП (б) В.Г. Кнорин,
выражая мнение подавляющего большинства членов партии, заявлял о
"нецелесообразности создания Белорусской республики, которое неизбежно
повлечет за собою ослабление единства с Россией, породит национальную
рознь между поляками, евреями, русскими и белорусами". В этом же духе были
выдержаны и многочисленные резолюции латвийских коммунистических
организаций.6 При образовании самостоятельной Чеченской автономной области
в 1922 году, большая часть ее населения восприняла идею автономии как
"провокацию советской власти".7 Даже волна "государственной
самостийности", которая охватила Россию в первые послеоктябрьские годы,
свидетельствовала лишь о стремлении ее многочисленных территорий сохранить
себя в условиях революционного хаоса.
Первым широкомасштабным актом привлечения адыгских трудящихся к новой
государственной организации стала Северо-Кавказская республика. Созданная
в июле 1918 года, она, по мнению специалистов, была призвана закрепить
давние экономические и административные связи между отдельными областями
Северного Кавказа.8 Но кратковременность ее существования и
государственно-правовая оценка как "края, где установлена власть
советов",9 указывали на вынужденный характер такого рода объединений. Да и
сами официальные резолюции съездов советов того времени единодушны в
определении целей создания новых республик: "Для достижения окончательной
победы над буржуазией и окончательного укрепления завоеваний
Социалистической революции и Советской власти...необходимо самое тесное
объединение всех советских республик между собой и самая тесная связь с
центром".10 В этом отношении особого внимания заслуживает вопрос о
практической необходимости предоставления каждому народу Северного Кавказа
в 1918 - 1920 годах государственной самостоятельности.
В отечественной историографии широкое распространение получила точка
зрения, согласно которой инициатива создания национальных автономий
принадлежала трудящимся и была ими активно поддержана. Однако анализ
многочисленных документов и свидетельств того времени показывает, что в
области национально-государственного строительства складывалась весьма
непростая и вместе с тем парадоксальная ситуация. Требования о
предоставлении национальной государственности не выдвигались местными
советами всевозможных уровней, а настойчиво предлагались им центральным
правительством. Такая практика оформления различных уровней
государственности - от национальных районов до автономных республик -
получила в 1920 - 1930 годы в правовой литературе специальное обозначение
- октроированность.11 Создаваемые таким образом самостоятельные
государственные образования были призваны олицетворять собою лишь
"национальные формы" советской власти, и нуждались в постоянной
организационной и материальной помощи центральной власти. Показательным в
этом отношении явился поиск и различных форм самоуправления адыгских
народов Кубанской области.