"Розалин Майлз. Беллона (Я, Елизавета, #4) " - читать интересную книгу автора

письма. В день святого Варфоломея, в народный праздник, в одуряющую
июньскую жару, французские католики обрушились на протестантов, и от Парижа
по всей стране прокатилась волна чудовищных убийств. Беременным вспарывали
животы, мужчинам отрезали детородные органы, девушек насиловали до смерти,
детей жгли на медленном огне - каждый город превратился в чистилище.
"Вспомните Васси! - гневно писал Уолсингем из своего безопасного
убежища в Сен-Жермен-де-Пре. - То была мирная сельская идиллия в сравнении
с теперешними событиями!"
- Полный траур по всему двору, - все, что я сказала, прежде чем
затвориться у себя и отдаться слезам и молитвам.
Когда на следующий день Фенелон, припадая на одну ногу, приковылял с
хромающими на обе ноги оправданиями своей госпожи, он натолкнулся на
сплошную черную стену - все, от последнего телохранителя до самой королевы
стояли живым укором этой чудовищной жестокости и несмываемому позору.
- За все это мой господин герцог Анжуйский будет лично просить у
Вашего Величества прощенья и на коленях молить, чтобы вы самолично наложили
на него епитимью, - объявил Фенелон.

***

Que voulez-vous? - как говорят французы.
Чего изволите?
Что мне было делать?
Лучший шпион Уолсингема проведал, что, упустив по своей подлости
английскую королеву, Екатерина Медичи не сдалась - у нее был припасен и
другой план. Ее сын женится на Марии Шотландской и получит английский трон
с черного хода, ибо как муж "наследницы" Тюдоров приобретет и ее права.
- Что?! Женится на Марии?
Дело было в Гемптон-корте, но мои вопли слышались даже в Йоркшире, в
крепости, где томилась кузина Мария. К тому же у меня выпал зуб, отболевший
так давно, что я уже и не надеялась, что он когда-нибудь выпадет. Мигрень,
сводившая болью лицо, разыгралась почти на целый месяц, и все же в конце
концов мне пришлось спрятать гордость в карман и сложить губы в
заискивающей улыбке - запертые между враждебной Испанией и непокорной
Шотландией, мы нуждались в помощи французов против остального мира!
И все это время Робин не спускал с меня глаз...

Глава 2

Не только Робин не спускал с меня глаз, все окружающие делали то же
самое.
Я шла по дороге, вымощенной взглядами, и одному Богу ведомо, что они
видели.
Боль утраты не утихала.
А покуда он смотрел на меня, с него самого не спускали глаз:
бдительная лиса Леттис и две глупые гусыни Говард постоянно терлись возле
него - глянь на меня, глянь на меня! - вот дурищи!
Но я-то знала: его любовь ко мне неизменна!
Что ни день я читала это в его глазах, в том, как он всячески старался
меня поддержать. Этим летом, когда мы проезжали мимо его замка Кенилворт, я