"Юрий Медведев. Куда спешишь, муравей? (Научно-фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

И ведь ни разу, ни единого разу не посетила его спасительная мысль: а
куда ты спешишь? бежишь - от чего? от родимых пенат и могил? от пресветлых
лесов над излуками северных рек? от древних святых городов? А что, если
реки мелеют, и зверье исчезает, и редеют леса, и нс слышно в деревнях
девичьего смеху - только из-за одного тебя? Ты, один только ты в ответе за
все. Земля и небо без тебя мертвы. Останься ты здесь, возле той, что тебя
обнимала в яблоневом саду - и не висел бы над городом серый туман, и
тюльпаны цвели бы у крайних домов станицы, и фазаны, как прежде, садились
бы на крышу школы, и бушующее весеннее пламя нашего сада было б видно с
других планет. Так не дай захиреть, Человече, ни племени Лунных, ни
племени Ратников Земных!

В полночный час в глухих горах Тянь-Шаня стали смутно высвечиваться
окаемки вершин, подпирающих небо. То свершалось шествие луны. За
шестьдесят восьмым камнем от слияния ручья с Тас-Аксу, вверх по ущелью,
проснулась в норе рысь. И сразу почуяла запах зайца, притаившегося меж
корней серебристой ели.
И заяц почувствовал на себе рысий взгляд, просветивший, как луч, скалу
и корни серебристой ели, вскочил и кинулся вверх по склону, поближе к
людям, которые спали в двух палатках, вернее, спал лишь один и страшно
рычал, отпугивая рысь.

Старая серебристая ель очнулась от темного забытья. От корней вверх по
ветвям торжественно двинулась влага, притягиваемая луной. Ель вспомнила,
как пятьсот семьдесят семь лун тому назад под нею поллуны прожил в палатке
седобородый человек. Днем он спал, а ночами просвечивал ее лучами, приятно
щекотавшими ствол и ветки, и с той поры всякий раз, когда над горами
показывается Брат Луны, такой же круглый, но маленький и красноватый, от
Брата исходят те же приятные лучи. Их посылают из холодных крон неба
живущие в горах на Брате Луны серебристые ели.

А в старом двухэтажном доме работы гениального строителя Зенкова, в
четырехстах восемнадцати метрах от многоглавого, похожего на Василия
Блаженного собора работы гениального строителя Зенкова, встающая за горами
луна разбудила правнучку Андрея Павловича Зенкова, которая была еще и
внучатой племянницей знаменитого академика, всю жизнь проведшего за
сравниванием спектрограмм серебристых елей и лучей от других планет.
Правнучка гения сама уже была прабабушкой, но умирать не собиралась, пока
не допишет "Историю семиреченского казачества в песнях, легендах и
поверьях", которую она собирала по крупицам без малого восемьдесят лет.
Она ужасно гордилась своей "Историей", а еще больше тем, что один из ее
учеников, знавший в школе всего "Евгения Онегина" наизусть, вышел в люди,
стал знаменитым на весь свет, но и став знаменитостью, не забывает свою
учительницу истории и уже наприсылал ей открыток, сувениров и книг из сто
одной страны. Этот ее любимый ученик был единственным, кому бы она, не
раздумывая, передала из рук в руки все восемь томов "Истории
семиреченского казачества в песнях, легендах и поверьях" и тридцать три
тысячи сорок одну карточку с выписками, чтобы затем спокойно отдать богу
душу, но ученик не появлялся у нее уже много лет. Глядя из старинного
полукруглого окна на подступающую с той стороны к пику Абая вотвот