"Юрий Медведев. Куда спешишь, муравей? (Научно-фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

- Они расплачиваются неподвижностью, и нет ничего печальней
неподвижности, - вздохнула она. - Ой, у тебя кровь у ключицы. Давай полечу.

Я видел, как влажно блеснули ее зубы, как кончиком розового языка она
послюнила палец, чье прикосновение меня обожгло. Ветка у нее под ногою
хрустнула, подломилась, я невольно обнял ее свободной рукой за спину и
вдруг почувствовал ее всю. Волна дрожи поднялась у нее от живота к
прижатым ко мне грудям. Я целовал ее плечи, родинку ниже уха, завитки
волос, трепещущие крылья носа.

Наша яблоня тихо приподнялась над звенящим садом и, как только что
сотворенная планета, содрогаясь, поплыла средь бессмертных небес.

И лунная река затопляла уменьшающуюся Землю, брызжа и прорезая воздух.

И вскипали порывы ветра клубящихся дуновений вселенских.

И от непостижимого блеска открыть я не мог глаза.

- Таланов,, что ты делаешь, Таланов? - только и спрашивала она.

- Ничего, ничего, - повторял я.
...Догорел костер.

В полночный час в глухих горах Тянь-Шаня лежал я в тридцати шагах от
той, что меня обнимала в яблоневом саду. Ее муж храпел, но это ее уже не
так раздражало, как в первые годы после свадьбы. А сама она свернулась
калачиком рядом с храпящим благополучным мужем и думала о другом человеке.

О человеке предавшем. И ее. И яблоневый сад.

И обмелевшую дивную реку. И свой дом запустелый в станице, где уже не
мычат коровы, и не горланят петухи, и у ларька под обрывом не вспоминают
войну инвалиды:

люди добрые ларечек снесли, механизмы обрыв заровняли, обрели инвалиды
долгожданный покой.

Даже мать свою предал тот, кого она обнимала. Даже мать, о которой он
думал, что она будет жить вечно.
Но ошибся, хотя ошибается редко, и в июльском черном пекле, на
кладбище, далеко за городом, когда мать уже опускали на полотенцах туда,
он выл как зверек, вымаливая чудо перед хмурыми вечными снегами. И не
вымолил, и опять предал - теперь уже память о матери, предал за сребреники
в австралийской гонке, за пластмассовые крылья славы, за
коллекционирование диковинных стран, за бешеную жизнь, где терялось
представление о времени, так что предавший все и вся даже к могиле матери
припадал не каждый год.