"Юрий Медведев. Чаша терпения (Фантастическая повесть-памфлет)" - читать интересную книгу автора

и дело оглядывался, как будто за мною кралась колдунья в венке из золотых
листьев и виноградин. Зря ты не завернул в Бекбалык, в крепость на изгибе
реки, поседевший в странствиях венецианец!

Я потихоньку растормошил Учителя.

- Сергей Антонович, одевайтесь. Надо немедленно на раскоп!

Ни о чем не спрашивая, Учитель облачился в свою видавшую виды
брезентовую куртку, и мы зашагали к обсерватории. Первым в усыпальницу
влез я. Для его внушительной фигуры отверстие оказалось маловатым.
Я с величайшей осторожностью отделил ломом изнутри несколько камней. Мы
оба очутились возле колонны, перед почти угасшим фонарем. Я подкрутил
фитиль.

- Руками ничего не трогать, - сказал Учитель странно изменившимся
голосом и шагнул к хрустальному гробу. Из-за его спины я подсвечивал
фонарем.
Он долго вглядывался в дивные черты Снежнолицей.
Потом повернулся ко мне, положил мне свою руку на ллечо, больно сжал.

- Спасибо, брат, - сказал он шепотом. - Если мир и спасет красота, то
лишь такая - пречистая.

Около часа он самым внимательным образом осматривал гробницу, нашел
потайной вход рядом со столом, начертил в записной книжке план помещения,
прихотливое узорочье купола и колонны. Запыленный овальный поднос на столе
оказался поясным портретом Снежнолицей. Художник изобразил ее без
украшений, с толстой косой, стекающей по плечу к букетику подснежников. На
плече у нее сидел снегирь. Белоснежная кофта была оторочена светло-зеленой
каймой с вышитыми снегирями, они прыгали на распускающихся ветках. Краски
светились голубизной, как вода северных рек. Портрет казался" написанным
вчера.

- Это энкаустик - секрет живописи утерян, - сказал Учитель. - Так
писали фаюмские портреты. Русская финифть - сводная сестра энкаустика. А
теперь пора возвращаться.

Портрет он взял с собой вместе с одной из книг (она была на
древнегреческом). Отверстие в гробнице он попросил снова заложить камнями
и засыпать глиной. Когда я покончил с этим и поднялся по лестнице, он ждал
меня наверху.

- Вы сделали важное открытие, Олег, - строго сказал он. - На вас глядя,
я вспомнил себя в восемнадцать лет. В те времена нашел под Усть-Цильмой
ископаемых юрского периода. Помню, пустился в пляс.
Второй раз плясал на становище берендеев.

- Снежнолицую нашла вся наша экспедиция, - впервые возразил я Учителю.
- Можно, я на один день съезжу в Чарын? Эх, и обрадуется Снежнолицей