"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу автора Я горько рассмеялась, не пытаясь освободиться.
- Ничего прекрасного в этом нет... сперва надежда, а потом боль, болезни, старость... Я... не хочу об этом, - я покачала головой. - Хочу, чтобы огонь горел. И молнии... не могли до нас добраться... И напиться хочу до тошноты, чтобы не чувствовать ничего. - А ты думаешь, что напиться - лучший выход? - Одрин взял в ладони мое лицо и стал нежно целовать мокрые ресницы. - А молнии? - он уложил мою голову себе на плечо, - они не доберутся. Я обещаю. Ну что еще остается? Только сдаться на волю этого мужчины, непробиваемого, как стена... и самой его целовать, взахлеб, доверчиво, отважно. Он улыбнулся и спросил: - А тебе здесь удобно? Если хочешь, пойдем ко мне, там уж точно никто без разрешения не войдет. - Пойдем, - сказала я, не размыкая рук. Одрин рассмеялся, легко подхватил меня на руки и вышел в коридор. Глава 6. В открытое окно неимоверно дуло - наполовину сорванная массивная портьера была отдернута, распахнутая рама, ощерясь остатками стекла, ритмично хлопала. Шум льющейся с неба воды заглушил шаги мужчины, внесшего меня в кабинет. Я, все еще до конца не придя в себя, подумала, что к этому безобразию со шторами имею весьма непосредственное отношение, и изобразила полнейшую непричастность, на всякий случай закрыв глаза. Почувствовала, что руки и осторожно глянула на Одрина из-под ресниц. Он, не торопясь, подошел к столу и начал наливать что-то из серебряного кувшина в изящные бокалы, похоже, тоже серебряные и изрядно потемневшие от времени. Пользуясь моментом, я с интересом его разглядывала. Элвилин стоял, повернувшись боком к камину, сосредоточенно опустив голову. Первое, что бросилось мне в глаза - это его ловкие кисти с длинными пальцами, на правой руке неясно блеснул в свете очага массивный перстень. "Длани..." - пронеслось в моей голове и я, с трудом сдержав улыбку, отвела взгляд от рук и уставилась на его профиль. Волосы старшего мевретта были в беспорядке, шнуровка на тонкой шелковой рубашке завязана кое-как, и я, не сдержавшись, тихо хихикнула. Он с улыбкой повернул голову и спросил: - Кажется, кто-то хотел напиться? Я смущенно кивнула, и Мадре, подойдя к моему креслу и усевшись рядом на подлокотник, протянул мне бокал, неровная поверхность которого приятно холодила руки. Я почувствовала боком тепло чужого тела, почему-то смутилась еще больше, с показной бравадой сказала: - Ага, - и выпила залпом чуть кисловатый напиток. Огонь пробежался по жилам, мне стало тепло и море по колено... - Знаешь, есть примета: если выпить за кем-то из того же бокала, можно прочесть его мысли. - Хм... - Одрин удивленно приподнял одну бровь и заглянул в мой бокал: - Так там больше ничего нет... Или ты имеешь в виду, что, поскольку это мой бокал, то ты знаешь, о чем я думаю? Интересно... - он скрестил руки на груди и хитро подмигнул: - Поделишься? |
|
|