"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу автораосвобождая от остатков одежды.
Я скользнула ладонью по его волосам, потом по щеке и шее, спускаясь к плечу... почувствовала, как напряжено его тело... как тяжелеет дыхание... прижалась сильнее... мед и горечавка, боль пополам с нежностью... и мир в осколки... Поток длинных белых волос опустился мне на лицо и смешался с рыжими прядями. Преграды между нами рухнули. И на лице мужчины, ошеломленном и счастливом, ясно виделось, что меня, ставшую в мгновение единым целым с ним, он не отдаст никому. В момент наивысшего откровения он пристально посмотрел мне в глаза и подумал, что я это тоже понимаю. Мадре улыбнулся и нежно отер мой вспотевший лоб. Я пошевелилась. Рука снова заболела, искусанные губы пересохли, и сильно хотелось пить. Он словно почувствовал, потянувшись к столику, налил в кубок воды. Вновь устроился рядом и, ласково убирая волосы с моего лба, поднес напиться. Потом окинул меня взглядом и улыбнулся: - Ты не замерзнешь? - Да, сейчас, - я, смутившись, опустила глаза. Поискала на полу одежду и медленно натянула на себя. - Спасибо. Мне было неловко. Я не знала сейчас, что делать и что говорить. Страсть отхлынула, и мне было больно, что больше уже не будет ничего. Кто я для мевретта: давняя, внезапная прихоть... будущий враг... вряд ли что-то большее. Элвилин встал, не спеша оделся и повернулся ко мне: лицо... - Н-нет, все хорошо, господин мевретт. Спасибо. Мадре нахмурился: - Послушай. Я тебе не господин мевретт. Меня зовут Одрин. И отныне и навсегда для тебя я буду Одрин. Пожалуйста, не нужно делать из меня бездушное чудовище... - он осторожно чмокнул меня в ухо. - Я не делаю из вас бездушное чудовище, Одрин, - я повернулась к лилейному. - Но вы же сами понимаете, что это... - я хрипло откашлялась, - что сказка не может... осуществиться. Но эта ночь... я буду с тобой, если ты хочешь. - Я хочу, - элвилин серьезно посмотрел мне в глаза. - Я не просто хочу. Я по-другому уже не сумею, - он вздохнул и провел пальцем по моей щеке: - И давно ты перестала верить в сказки, девочка? Мне захотелось крикнуть: "С тех пор, когда услышала от кого-то: "Твоя любовь - это болезнь", - и в меня словно ударила молния"... Но ведь если сказки нет - это не значит, что ее нет вообще, просто ее нет для меня... - Я не... а впрочем, для тебя... для вас наши годы - пустяк... но мне... Нет, не лгите мне так, а то я поверю, и... - я раненой ладонью замахнулась по поручню кресла. Чтобы отрезвить сумасшедшую голову, чтобы перестать надеяться. - Для меня твои годы - не пустяк... - Мадре перехватил мою руку. Поднес к губам и начал осторожно целовать по очереди пальцы. - Ты не знаешь... Долгая жизнь - это проклятье... лучше уж так, как вы - мимолетно, но прекрасно... бабочкой над огнем. |
|
|