"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу автора Его глаза смотрели на меня пристально и тепло. Сейчас, когда свет от
камина не падал на его лицо, я снова заметила, что они слегка светятся в полутьме. Осознание того, насколько мы разные, опять навалилось на меня удушливым одеялом, и я грустно сказала: - Нет. Я не знаю, о чем ты думаешь... я... не умею читать мысли, и магией не владею. Все, что я умею - это хорошо махать мечом, метать ножи, и выкручиваться из потасовок без единой царапины... - я посмотрела на забинтованную ладонь. - Это не считается. Впрочем, иногда я ошибаюсь тоже... Что бы там ни было в этом бокале - оно придало мне смелости, и я, откинувшись на спинку кресла, осторожно погладила мевретта по руке. Потом набрала побольше в воздуха и, понимая, что вляпываюсь во что-то по полной, как в омут головой, отрывисто бросила: - Одрин... я слышала, что между вами и людьми вот-вот начнется война. Я не выбирала сторону, но... чем я могу помочь? Почувствовала, как он замер и напрягся. В комнате повисло тяжелое молчание, и я хотела уже, было, что-то добавить, как услышала глухой голос Мадре: - Как бы я хотел, чтобы вечно длился этот вечер, и не было впереди ничего, что могло бы угрожать нам. Я хотел бы сказать тебе, что не желаю, чтобы ты вообще воевала, а еще больше хотел бы услышать твое согласие, - и он положил руку мне на голову. - Но я понимаю, что это невозможно... Сейчас главное, что требуется от тебя - это как можно быстрее встать на ноги... А что касается дальнейшего, то здесь нам, конечно, нужны сильные воины. Рука его, осторожно перебирающая мои волосы, вдруг показалась очень тяжелой, и я, отчего-то глотая слезы, тихо прошептала: ребенком... - и потянулась, чтобы снова утонуть в тумане его глаз и аромате лилий... Прижавшись к его груди, поняла, что Одрин тихо рассмеялся, и почувствовала легкое касание губ на макушке: - И не собирался... девочка... Я хотела было возмутиться, но только почему-то крепче прижалась к нему щекой и потрясенно пробормотала: - Я сумасшедшая... я вижу тебя впервые в жизни и знаю пару часов... боги мои... разве так может быть? Одрин разомкнул руки и, соскользнув с подлокотника на пол, уселся на мягкий ворс золотистого в свете очага ковра. Обнял мои колени и немного удивленно сказал, пристально вглядываясь в мое лицо: - Видимо, может. Я почему-то уже не могу понять, как жил без тебя раньше. Слушай... - до меня снова донесся тихий смех, - а тебе говорили, что ты сумасшедшая? - он кивнул на раскрытое окно, за которым неистово хлестал дождь. - Это ж надо было - так сигануть. Я даже не успел опомниться... Я слегка поморщилась - было немного обидно, что он обращается со мной, как с какой-нибудь трепетной девой, и резко бросила: - Я воин, хороший мой, тебе придется к этому привыкнуть. Элвилин уперся локтями мне в колени и, подперев подбородок кулаками, сообщил куда-то в область моей груди: - Боюсь, что мне больше ничего не остается... - и, печально усмехнувшись, поднял на меня глаза: - А ты, правда, ничего не помнишь? Ну, как оказалась здесь. Если не хочешь, можешь не отвечать. Я наморщила лоб, честно стараясь вспомнить, что было до того, как я |
|
|