"Лоренцо де Медичи. Заговор королевы " - читать интересную книгу автора

обогащаются у нас за спиной. Королевства, зависимого от абсурдных притязаний
французских аристократов, жаждущих власти и забывающих, что правитель здесь
только один - мой сын, король. Бедный Генрих, как же он сможет держать в
узде всех этих людей, когда меня не будет? Да простит мне Господь, что не
сумела я привить сыновьям силу воли, готовность жертвовать личными
интересами ради блага страны. Кровь, пролитая в эти последние дни из-за
легкомыслия моего сына, навеки падет на род Валуа. Помоги ему Бог.
Мрачные мысли не отпускают. Надо смириться, я больше не в состоянии
заниматься будущим Франции. Постепенно жизнь покидает меня. Я чувствую, что
не способна более удерживать ее. Это потребовало бы слишком больших усилий.
Я сопротивляюсь, чтобы достичь последней цели - покоя. Мне нужен покой и
отдых. Что мне сетовать на ревматизм, его уже не одолеть. Лучше думать о
приятном, предаться дорогим воспоминаниям, бережно хранимым на самом дне
памяти. У меня никогда не оставалось на них времени из-за множества забот,
вечно поглощавших мое внимание. Моя жизнь была кошмаром. Теперь то немногое
время, что мне осталось, я хочу прожить для себя. В течение стольких лет я
жертвовала собой для других, так пусть хоть эти последние часы достанутся
мне целиком. Я посвящу их воспоминаниям. Память уносит меня в прошлое. Помню
мою первую встречу с Тинеллой, той, что произвела потом на свет девочку,
получившую то же имя. Это было во Франции, почти шестьдесят лет назад, в
далеком 1533 году, в то время как я ожидала прибытия моего дяди, Папы
Климента VII в Вильфранш.


3

Юг Франции,

Вильфранш, осень 1533 года

Тинелле не исполнилось еще и тринадцати, но уже видно было, что она
растет дурнушкой. С первого взгляда бросались в глаза ее густые сросшиеся
брови и неправильной формы нос, видимо, поврежденный в раннем детстве. Глаза
у нее были небольшие, но их взгляд проникал, казалось, в самую душу. Из-за
этого-то взгляда я впервые и обратила на нее внимание. Он был какой-то
особенный, поразительный для безродной прислужницы - она помогала кухаркам,
хотя я понятия не имею, в чем именно заключалась ее работа. Слишком юная,
чтобы быть допущенной к плите, она, скорее всего, была у поваров на
побегушках. Впрочем, я никогда ее об этом не спрашивала. Да, честно говоря,
меня вовсе не интересовало, кто там чем занимается. А уж свести знакомство с
особой столь низкого происхождения мне бы в голову не пришло, если бы не
воля случая.
Случилось это однажды ночью. Я проснулась от привычного ноющего
ощущения в желудке - снова давал о себе знать голод. Конечно, можно было бы
позвать кого-нибудь из моих камеристок, чтобы та принесла мне поесть. Но
тогда пришлось бы слишком долго ждать. В этот час замок спал глубоким сном.
Звать кого-то среди ночи означало бы вызвать переполох, поэтому я решила
встать и сама пойти отыскать что-нибудь съедобное. Я даже не знала точно,
где расположена кухня, но инстинкт и разыгравшийся аппетит подсказали мне
направление. Я была уверена, что кто-нибудь из слуг не спит и добудет мне