"Лоренцо де Медичи. Заговор королевы " - читать интересную книгу автора

астрологии, моей великой страсти. Изучение и познание звезд, под которыми мы
рождены, - наука, которую многие считают варварством, ересью. Меня часто
обвиняли в колдовстве. В самом деле, могут ли существовать совпадения?
Боюсь, у меня уже не хватит времени выяснить это. Впрочем, не важно. Я
умираю. И вместо того чтобы искать утешения в вере, обеспечивая себе место
там, наверху, я, как простая старуха, нищая, нищая и глупая старуха,
вспоминаю прошлое, как будто воспоминания могут помочь мне, заново вдохнуть
в меня жизнь, оправдать мои грехи и ошибки. Ошибки супруги, матери,
королевы. Но были ли это действительно ошибки? Разве у меня был выбор? Я
принимала решения, потому что кому-то следовало принять их. Трудно ли, легко
ли, но кто-то должен был решать. Я всегда действовала на благо государства,
во имя сохранения трона и безопасности моих детей. Я была сильной женщиной,
ибо того требовал мой долг. Выбирать не приходилось, и помощи ждать было не
от кого. Я всегда сама заботилась о бесчисленных нуждах страны, потому что
никто вокруг не заслуживал доверия, потому что кто-то должен был защищать
интересы этого бедного королевства, а не только свои собственные. Если б я
не правила железной рукой, кто знает, что сталось бы с Францией под властью
аристократов, бессовестных расточителей, готовых на что угодно, лишь бы
умножить свои богатства. Сейчас я чувствую себя такой слабой. Мучит
ревматизм, силы покидают меня. А ведь мне еще столько нужно сделать. Я не
могу оставить своего сына одного. Мой сын, король. Мой господин. Груз этого
королевства слишком тяжек для его слабых плеч. Генрих всегда был слабым. В
этом, увы, он похож на своего отца. Тот тоже был слабым человеком, рабом
своих капризов и страстей.
В последнее время я никак не могу согреться. Мучительный, злой,
назойливый холод пронизывает меня до костей. Он преследует меня с того
самого дня, когда я выехала, чтобы лично встретиться с кардиналом
Бурбонским. Меня слегка лихорадило, и доктора запретили поездку. Было первое
января, один из этих страшных дней. Мой сын, зная о моем нездоровье, все же
просил меня сделать еще одно усилие. Ради блага Франции. Ради спасения
трона. И я чувствовала, что должна пойти на любые жертвы во имя мира. Чего
бы это ни стоило. Вдруг кардинал согласился бы стать посредником между моим
сыном, королем, и мятежниками, занявшими Париж. Кардинал - наш пленник. Я
обещала, что ему будет сохранена жизнь, если он поможет нам. Что займусь
этим лично. Но он рассмеялся мне в лицо. Упрекнул в том, что я их всех
обманула, сказал, что мои увещания - не более чем красивые слова, что мои
заверения лживы. Я вернулась расстроенная, подавленная. Последняя надежда
восстановить мир оказалась напрасной. Ах, Генрих! Что же ты наделал? Зачем
приказал убить герцога Гиза? Бедный мой сын. Что за безумство!
Знаю, я была неосторожна, но нужно было попытаться. И теперь лихорадка
душит меня, я задыхаюсь. Грудь сдавливает, трудно дышать. Чувствую, из этого
мне не выбраться. Не конец ли приближается? Пожалуй, настало время составить
завещание, пока я еще способна мыслить ясно. Нужно уладить столько дел. Все
должно быть предусмотрено до мелочей. Надо позаботиться обо всех, кто был
мне верен и самоотверженно служил столько лет. Сорок два года моего
правления. И вот уже тридцать лет, как я вынуждена править железной рукой -
безжалостно, требовательно, не выказывая ни малейшего признака слабости, ибо
ею тут же воспользовались бы наши враги. И последствия оказались бы тяжкими
для нашего злополучного королевства, опустошенного религиозными войнами,
разграбленного чиновниками без стыда и совести, которые безнаказанно