"Тереза Медейрос. Проклятие королевы фей " - читать интересную книгу автора

тщетной надежде хотя бы мельком увидеть ее, но ее отец принимал в своем доме
лишь самых богатых, лишь самых благородных дворян. Не забота о внешности
дочери заставляла графа держать ее взаперти в замке: причиной всему был
страх за нее. Граф де Шастл втайне боялся, как бы какой-нибудь мужчина не
похитил его дочь и не лишил ее невинности, не утруждая себя испрашиванием
надлежащего благословения, отцовского и божьего.
Этот страх невыносимо терзал графа, когда он, пробуждаясь весь в поту в
предрассветный час, беспокойно ворочался и кряхтел, как старик. Впрочем, он
и есть старик, безжалостно напомнил себе граф. Ему почти пятьдесят. Кости
его жалобно скрипят, когда он садится на своего скакуна. Старые раны,
полученные в сражениях под знаменами короля против шотландцев и валлийцев,
дают о себе знать всякий раз, когда надвигается дождь. Своей единственной
дочери он дал все, что мог. Давно уже пора передать эту непосильную ношу
другому мужчине. Это нужно сделать, пока он еще не ослаб окончательно и
способен оградить дочь от алчного мира, шумящего за стенами замка.
- Я решил устроить турнир, - без обиняков начал граф.
Холли вскинула голову. Турниры - вещь достаточно распространенная.
Возможность для рыцарей размять натренированные мышцы и сразиться в честном
поединке. Так почему же сердце ее стиснуло дурное предчувствие?
- Турнир? - небрежно откликнулась она. - И что же будет наградой
победителю на этот раз? Платок, надушенный моими любимыми благовониями?
Возможность испить вина с пряностями из моей туфельки? Песня, слетевшая с
моих уст?
- Ты сама. Наградой будешь ты.
Холли почувствовала, как леденеет кровь у нее в жилах. Посмотрев на
изборожденное морщинами лицо отца, она подумала, что его угрюмая серьезность
гораздо страшнее ярости. Холли была выше его на несколько дюймов, но та
величественность, которой граф отгородился от окружающего мира после кончины
своей возлюбленной супруги, заставляла забыть о его невысоком росте.
- Но, папа, я...
- Молчать! - Похоже, отец потерял всякое терпение и перестал внимать
просьбам дочери. - Я обещал твоей матери на смертном одре, что выдам тебя
замуж, и замуж ты выйдешь. В течение ближайших двух недель. Если ты
вздумаешь ослушаться меня, тебе придется удалиться в монастырь, где тебя
научат быть благодарной нашему господу за ниспосланное на тебя
благословение.
Его походка была не такой стремительной, как обычно, когда он пересекал
огромный дом. Граф ушел, оставив Холли обдумывать вынесенный ей приговор.
- Монастырь? - повторила она, бросаясь к окну.
- Там никто не будет на вас пялиться, миледи. - Элспет, чьи лошадиные
черты смягчала доброта, покинула укромный уголок, куда забилась во время
разговора отца с дочерью. - Вы сможете скрыть ваши прекрасные волосы под
платком и дать обет молчания, вам не придется петь по чьей-то просьбе.
Страшная тяжесть сдавила сердце Холли. Монастырь. Неприступные стены,
еще более непреодолимые, чем те, в которых она заточена сейчас. Не убежище,
а темница, где суждено будет сгнить и рассыпаться в прах всем невысказанным
мечтам о бескрайних лугах и лазурных небесах.
Встав коленями на каменную скамью, Холли отперла окно, бросив взгляд
сквозь решетку на внутренний двор замка, где словно огромная шахматная доска
с клетками сочной зелени раскинулось ристалище. Скоро сюда начнут стекаться