"Иэн Макьюэн. Stop-кадр!" - читать интересную книгу автора

- Обожди-ка минутку... - Короткое танго резко подошло к своему финалу и
при помощи искусной модуляции превратилось в увертюру Россини; вальс перешел
в галоп. - Постой...
Но Роберт уже вел Мэри за руку между столиками. Ее движения отличались
замедленным автоматизмом сомнамбулы. Роберт обернулся и нетерпеливо крикнул
Колину:
- Мы возьмем такси!
Они прошли мимо оркестра, мимо башни с часами, чья тень была уже не
больше пенька, и направились к оживленному порту, центру населенной лагуны,
где лодочники, казалось, сразу узнали Роберта и принялись наперебой
предлагать ему свои услуги.

5

Заходящее солнце, светившее сквозь полуоткрытые ставни, отбрасывало на
стену спальни ромбовидный узор из оранжевых полос. Полосы делались то
блеклыми и расплывчатыми, то яркими и четкими - вероятно, из-за движения
клочковатых облаков. Целых полминуты Мэри смотрела на эти полосы, прежде чем
проснуться окончательно. В комнате с высоким потолком и белыми стенами почти
не было мебели; между кроватями Мэри и Колина стоял хрупкий бамбуковый
столик с глиняным кувшином и двумя стаканами; у соседней стены - украшенный
резьбой сундук, а на нем - керамическая ваза, в которой, как ни странно,
была веточка лунника. Серебристые сухие листья шевелились и шуршали в
потоках теплого воздуха, струившегося в комнату через полуоткрытое окно.
Настил на полу представлял собой, казалось, одну цельную мраморную плиту с
зелеными и коричневыми прожилками. Мэри без труда приподнялась и опустила
босые ноги на ледяной пол. За приоткрытой дверью с жалюзи находилась ванная,
отделанная белым кафелем. Другая дверь, та, в которую они вошли, была
закрыта. На медном крючке висел белый пеньюар. Мэри налила себе стакан
воды - несколько стаканов было выпито еще перед сном. На сей раз она пила не
торопясь, маленькими глотками, а напившись, села очень прямо, до предела
растянув позвоночник, и посмотрела на Колина.
Как и она, он спал обнаженным, не укрывшись простыней, и лежал в
немного неудобной позе - ничком, но вывернув торс в сторону Мэри. Руки были
скрещены на груди, как у эмбриона, стройные безволосые ноги - слегка
раздвинуты, а непропорционально маленькие, детские ступни - повернуты
внутрь. Ряд тонких позвонков кончался в углублении на пояснице, а вдоль этой
линии, едва заметный в слабом свете из окна, рос нежный пушок. На гладкой
белой коже вокруг узкой Колиновой талии виднелись небольшие, похожие на
следы зубов, отпечатки резинки его трусов. Ягодицы у него были маленькие и
упругие, как у ребенка. Мэри наклонилась было вперед, чтобы его погладить,
но передумала. Вместо этого она поставила стакан с водой на столик,
подвинулась поближе и стала рассматривать его лицо - так, словно перед ней
была статуя.
Оно было высечено искусно и оригинально, без оглядки на общепринятые
пропорции. Ухо - видно было лишь одно - большое и слегка оттопыренное;
кожа - бледная, тонкая и нежная, едва ли не полупрозрачная, а под ней -
немыслимые узоры, образованные гораздо большим, чем обычно, количеством
складок; ушные мочки - вытянутые, пухлые и сужающиеся книзу. Брови Колина
жирными карандашными линиями спускались к переносице и почти сходились в