"Алистер Маклин. Последняя граница " - читать интересную книгу автора

и высказаться в его защиту, но двое полицейских, ведущих себя строго
официально, едва оказались возле своего штаба и непосредственного
начальника, тут же схватили его за руки и втащили в двери домика.
Домик был маленький, квадратный, построенный кое-как. Почти без
мебели, а щели в стенах забиты старыми газетами. Временная железная печурка
с выходящей в крышу трубой, телефон, два стула и колченогий маленький стол
- вот и все убранство. За столом сидел офицер. Жирный коротышка средних лет
с красным лицом совсем непрезентабельного вида. Он старался, чтобы его
маленькие свинячьи глазки смотрели холодно и проницательно, но этого у него
не получалось. Ничтожество, как определил его сущность Рейнольдс. Возможно,
в некоторых обстоятельствах, вроде теперешнего, при первом же столкновении
с настоящей властью, это маленькое ничтожество готово выпустить весь свой
апломб, как проколотый баллон. Небольшое давление не повредит.
Рейнольдс вырвался из рук державших его полицейских, сделал два шага к
столу и стукнул по нему кулаком так сильно, что телефон подпрыгнул и
звякнул.
- Вы офицер, который здесь командует? - резко спросил он.
Человек за столом встревоженно моргнул, поспешно откинулся назад и
невольно начал поднимать руки в инстинктивном жесте самообороны, но тут же
сдержал движение и взял себя в руки. Однако знал, что его люди это
заметили, - красная шея и щеки стали просто пунцовыми.
- Конечно, я командую, - чуть ли не взвизгнул он и чуть тише добавил:
- А как вы думаете?.. Какого черта!.. Что вы так безобразно себя ведете?
Что вы имеете в виду...
Рейнольдс оборвал его на середине фразы, вынув свой пропуск и
документы из бумажника и швырнув их на стол.
- Давайте! Посмотрите вот это! Проверьте фотографию и отпечатки
пальцев. И побыстрее. Я уже опаздываю. В моем распоряжении нет всей ночи,
чтобы спорить с вами. Давайте! Поторапливайтесь!
Маленькому человечку за столом нужно было быть гораздо менее
человечным, чтобы на него не оказали воздействие демонстративная
самоуверенность и справедливое негодование. А он был просто человеком.
Медленно, неохотно придвинул к себе документы и взял их в руки.
- Иоганн Буль, - прочитал вслух он. - Родился в Линце в 1923 году. В
настоящее время является жителем Вены. Бизнесмен. Посредник по экспорту и
импорту деталей станков.
- Нахожусь здесь по настойчивому приглашению вашего министерства
экономики, - скромно добавил Рейнольдс.
Письмо, которое он сейчас бросил на стол, было написано на официальном
бланке министерства. На конверте стоял будапештский штемпель, поставленный
четырьмя днями раньше. Рейнольдс небрежно потянулся ногой, зацепил стул,
подтянул его к себе, сел и зажег сигарету. Портсигар, зажигалка, сигареты -
все было австрийского производства. Его непринужденная самоуверенность не
могла быть поддельной.
- Интересно, что подумают ваши начальники в Будапеште относительно
проделанной вами этой ночью работы? - пробормотал он. - Это вряд ли
увеличит ваши возможности к повышению по службе, как мне кажется.
- Рвение, даже неуместное рвение, не является наказуемым преступлением
в нашей стране, - достаточно спокойно сказал офицер, но его пухлые белые
руки слегка дрожали, когда он вложил письмо в конверт и подтолкнул