"Алистер Маклин. И ночи нет конца" - читать интересную книгу автора

льда, обработал покрытые волдырями, кровоточащие руки дезинфицирующим
раствором. Увидев мои ладони, Мария Легард широко раскрыла глаза, но
промолчала, очевидно догадавшись, что сейчас не время для слов
соболезнования.
В углу помещения, в стороне от стола, где собрались женщины,
разбиравшие оставшиеся продукты, я соорудил ширму и осмотрел спину
стюардессы. Зрелище было ужасное. От позвоночника до левого плеча спина
девушки представляла собой сплошной кровоподтек, под лопаткой я заметил
глубокую рваную рану, похоже, нанесенную острым, треугольной формы,
металлическим предметом. Он сумел прорвать насквозь тужурку и блузку.
- Почему вы не захотели показаться мне вчера? - холодно спросил я.
- Я... я не хотела вас беспокоить, - робко ответила Маргарита.
"Не хотела беспокоить", - мрачно повторил я про себя. Побоялась выдать
себя. Я мысленно воспроизвел кухню-буфет, в котором мы ее обнаружили. Я был
почти уверен, что смогу получить доказательство, которое мне было
необходимо. Почти, но не вполне.
- Плохи мои дела? - повернулась она ко мне. В ее карих глазах стояли
слезы: я обрабатывал рану, не слишком-то церемонясь.
- Ни к черту, - лаконично ответил я. - Как это вас угораздило?
- Представления не имею, - растерянно ответила девушка. - Я в самом
деле не знаю, доктор Мейсон.
- Возможно, нам удастся это выяснить.
- Выяснить? Что вы хотите этим сказать? - Она устало мотнула головой.
-Я ничего не понимаю. Что я такого сделала, доктор Мейсон?
Должен признаться, сцена была разыграна мастерски. Я готов был ударить
ее, но это было великолепно.
- Ничего, мисс Росс. Ровным счетом ничего. - Я облачился в парку,
натянул рукавицы, защитные очки и маску. Маргарита, успевшая одеться,
растерянно наблюдала за тем, как я поднимаюсь по трапу наверх.
Начался снегопад. При свете фонаря я видел, как кружат подхваченные
ветром хлопья снега. Одни замерзали, едва коснувшись земли, другие, шурша,
неслись поземкой по стылой поверхности почвы. Но ветер дул мне в спину. Я
двигался по лучу, которым я постоянно освещал по меньшей мере две бамбуковые
палки, выстроенные в прямую линию. Поэтому до потерпевшего аварию самолета
добрался за какие-то шесть-семь минут.
Подпрыгнув, я уцепился за окантовку ветрового стекла, с некоторым
усилием подтянулся и влез в кабину пилотов. Минуту спустя я был в
кухне-буфете. При свете фонарика я огляделся.
К задней переборке помещения был привинчен объемистый холодильник,
перед ним установлен откидной столик, а в дальнем конце, под иллюминатором,
на шарнирах висел ящик, над которым был укреплен какой-то агрегат - не то
раковина, не то водогрей, а может, то и другое. Что именно, меня не
интересовало. Интересовала меня передняя переборка, и я стал тщательно
осматривать ее. Вся стена была занята небольшими металлическими ящичками,
вделанными заподлицо. Дверцы их были заперты. Очевидно, в них хранились
продукты. Однако я не обнаружил там ни одного выступающего предмета, наличие
которого могло бы объяснить появление раны на спине стюардессы. Очевидно, в
момент падения самолета она находилась где-то в другом месте. Я с душевной
болью вспомнил, что даже не удосужился проверить, была ли она в сознании в
тот момент, когда мы ее нашли на полу.