"Алистер Маклин. И ночи нет конца" - читать интересную книгу автора

из пятнадцати стандартных деталей: по три на пол, на каждую из сторон, крышу
и передок. Сзади кузов затягивался брезентом. Каждую из трех деталей
следовало вытащить из узкого люка. В такой собачий холод, да еще в полумраке
оказалось адски трудной задачей отыскать и совместить отверстия под болты в
деревянных панелях с отверстиями в стойках и раме. Лишь на то, чтобы
установить и закрепить нижнюю секцию, нам потребовалось свыше часа. Мы уже
решили, что провозимся с кузовом до полуночи, но тут Корадзини пришла в
голову мысль, показавшаяся нам гениальной. Он предложил соединять детали
секций в относительно теплом и светлом помещении станции, а затем, проделав
отверстие в снежной кровле туннеля, которая посередине была всего фут
толщиной, беспрепятственно вытаскивать собранные панели наверх.
После этого дело у нас пошло на лад. К пяти часам коробка кузова была
готова. До окончания работы оставалось меньше двух часов, поэтому мы
старались вовсю. Большинство наших помощников были неумехами, непривыкшими к
физическому труду, тем более такому тяжелому и кропотливому. Однако с каждым
часом они вырастали в моих глазах. Казалось, не знали устали Корадзини и
Зейгеро, а Теодор Малер, молчаливый низенький еврей, словарь которого
составляли всего несколько слов: "да", "нет", "пожалуйста" "спасибо" - был
неутомим, самоотвержен и ни на что не жаловался, хотя при его хилой фигуре
он выносил такие нагрузки, какие, я был уверен, ему под силу. Даже сенатор,
преподобный Смоллвуд и Солли Левин. старались как могли, пытаясь не подавать
виду, как им трудно и как они страдают. К этому времени каждого, даже
Джекстроу и меня бил озноб: наши руки и локти, соприкасавшиеся с деревянными
стенками кузова, отбивали барабанную дробь. На ладонях от постоянного
контакта со стылым металлом живого места не осталось: они распухли,
покрылись кровоподтеками и волдырями. В рукавицы то и дело попадали куски и
осколки льда, да так и оставались там, не тая.
Укрепив четыре откидные койки, мы вставляли в круглое отверстие,
проделанное в крыше, трубу камелька. В эту минуту меня позвали. Я спрыгнул
вниз и едва не наткнулся на Марию Легард.
- Вам не следует покидать помещение, - пожурил я ее. - Здесь слишком
холодно, мисс Легард.
- Не говорите глупостей, Питер. - Я так и не смог заставить себя
называть ее Марией, хотя она не раз просила об этом. - Надо же привыкать к
стуже. Вы не спуститесь на минутку вниз?
- Зачем? Я занят.
- Ничего, без вас обойдутся, - возразила она, - Хочу, чтобы вы
взглянули на Маргариту.
- Маргариту? Ах да, стюардесса. Что ей нужно?
- Ничего. Это нужно мне. Почему вы так враждебно относитесь к ней? -
полюбопытствовала старая актриса. - На вас это совсем не похоже. Во всяком
случае, так мне кажется. Она славная девочка.
- Что же эта славная девочка хочет?
- Что это на вас нашло? Хотя оставим... Не драться же мне с вами. У нее
болит спина. Она очень страдает. Осмотрите ее, прошу вас.
- Я предлагал осмотреть ее вчера вечером. Если я ей понадобился, почему
она сама не обратится ко мне?
- Потому что она вас боится, вот почему, - сердито ответила старая
дама, топнув ногой. - Так пойдете вы или нет?
Я пошел. Спустившись вниз, снял рукавицы, вытряхнул из них кусочки