"Алистер Маклин. Остров Медвежий" - читать интересную книгу автора

отрывает. Совсем другое дело Тадеуш, тот ничего не упустит.
- Я выясню. Проверю также камбуз, кладовую и холодильник. Вряд ли мы
найдем там что-то подозрительное. Думаю, у Антонио был собственный запас
консервированных деликатесов, но все-таки проверю. Следует уведомить
капитана.
- Капитана Имри?
- О случившемся нужно известить капитана судна, - терпеливо объяснял я.
- Факт смерти полагается зарегистрировать в вахтенном журнале. Необходимо
составить свидетельство о смерти. Обычно это делает капитан, но если на
борту есть врач, то капитан передает ему такие полномочия. Кроме того,
капитан должен распорядиться о подготовке к погребению. В море, по морскому
обычаю. Думаю, похороны состоятся завтра утром.
- Да, пожалуйста, - вздрогнул Джерран. - Окажите любезность. Конечно,
конечно, по морскому обычаю. Пойду к Джону, сообщу ему об этом ужасном
происшествии.
Под Джоном Отто, очевидно, подразумевал Джона Каммингса Гуэна, казначея
и экономиста компании, старшего компаньона фирмы, которого большинство
считали ревизором и во многих отношениях фактическим хозяином киностудии.
- А потом лягу спать. Да, да, спать. Звучит кощунственно, понимаю:
бедный Антонио умер, а я хочу спать. Но я ужасно расстроен, действительно
расстроен.
- Могу принести вам в каюту успокоительного.
- Нет, нет. Со мной все в порядке. - Он машинально сунул бутылку
"Хайна" в один из бездонных карманов просторного пиджака и нетвердой
походкой вышел из столовой. Похоже, Отто предпочитал традиционные средства
от бессонницы.
Открыв дверь, я выглянул наружу. Волнение действительно усилилось.
Температура воздуха понизилась, почти параллельно поверхности моря неслись
редкие хлопья снега. Волны походили на водяные горы. Судно проваливалось в
ложбины между волнами, гребни которых оказывались вровень с мостиком,
ударяясь о них с гулом, похожим на пушечный выстрел, затем выпрямлялось и
валилось на бок. Мне показалось, что ветер поворачивал к норд-осту; что это
предвещало, я не знал. Скорее всего, ничего хорошего в этих широтах. С
некоторым усилием я закрыл наружную дверь, мысленно благодаря Всевышнего за
то, что в ходовой рубке находился Смит.
Почему же я не сказал Отто всю правду? По-видимому, он не внушал мне
особого доверия, тем более что много выпил.
Антонио был отравлен не стрихнином. В этом я был твердо уверен, как и в
том, что не ботулизм явился причиной его смерти. Действительно, эксоток-син
- яд смертельный, но, к счастью, Отто не знал, что действует он не раньше,
чем через четыре часа. Известны случаи, когда инкубационный период составлял
целых двое суток. Возможно, Антонио днем поел консервированных трюфелей или
чего-то другого, привезенного им из Италии. Но в таком случае симптомы
проявились бы за ужином; однако, кроме странного зеленоватого оттенка лица,
ничего особенного я в нем не заметил. Вероятно, это была какая-то
разновидность системного яда, но я не слишком большой специалист по этой
части. Трудно было также предположить чью-то злую волю.
Открылась дверь, и в салон ввалились два человека с растрепанными
волосами, закрывавшими их лица. Увидев меня, они переглянулись и хотели было
уйти, но я позвал их жестом. Подойдя к моему столу, оба сели. Когда вошедшие