"Алистер Маклин. Остров Медвежий" - читать интересную книгу автора

проницательности.
- Мисс Хейнс нет в салоне. Она здорова?
- Пожалуй, нет. Моряк из нее плохой. Ее укачало, но что поделаешь? Она
умоляет дать ей успокоительного или снотворного и просит позвать доктора, но
я, разумеется, вынужден был ответить отказом.
- Почему?
- Дружище, она пичкает себя таблетками с той минуты, как ступила на
борт этой мерзкой посудины. Глотает то свои таблетки, то лекарства,
прописанные вами, в перерывах - пепсин, на десерт - барбитурат.
Представляете, что может произойти, если ей добавочно прописать
успокоительное или еще хоть что-нибудь?
- Занимайтесь своим кино, - вздохнул я, - а медициной предоставьте
заниматься мне. Где ее каюта?
- Первая направо по коридору.
- А ваша? - спросил я у Графа.
- Первая налево.
Кивнув головой, я поднялся и покинул салон. Вначале я постучался в
каюту направо и, услышав слабый голос, вошел. Как и предполагал Конрад,
Джудит Хейнс полулежала в постели в обществе двух симпатичных
коккер-спаниелей. Моргая ресницами, Джудит посмотрела на меня прекрасными
зелеными глазами, улыбнулась жалко и одновременно отважно. У меня сжалось
сердце.
- Мило, что вы пришли, доктор. - У нее был низкий грудной голос,
волновавший как при личном общении, так и в кинозале, где выключен свет. На
ней была стеганая шелковая пижама розового цвета, который не сочетался с
оттенком волос, и зеленый шейный платок, который подходил к ее шевелюре.
Лицо молодой женщины было бело как мел. - Майкл сказал, что вы ничем не
сможете мне помочь.
- Мистер Страйкер чересчур осторожен, - ответил я, садясь на край
матраса, и взял ее запястье. Коккер-спаниель, лежавший с краю, глухо зарычал
и оскалил зубы. - Если этот пес укусит меня, я его зашибу.
- Руфус и мухи не обидит, верно, милый? У вас аллергия на собак, доктор
Марлоу? - невесело улыбнулась Джудит.
- У меня аллергия на собачьи зубы. Улыбка погасла, лицо погрустнело.
Сведения о Джудит Хейнс я получил от ее коллег, то есть на девяносто
процентов это была ложь; относительно мира кинематографа мне было известно
одно: грызня, лицемерие, двурушничество, наушничанье, скверность характера
настолько вошли в плоть и кровь жрецов этой музы, что было непонятно, где
кончается правда и начинается ложь. Как я установил, правда кончалась там
же, где и начиналась.
Утверждали, что возраст мисс Хейнс (по ее словам, ей двадцать четыре
года) не увеличивается вот уже четырнадцать лет. Этим-то и объясняется,
дескать, ее пристрастие к косынкам из газа, скрывающим приметы времени.
Столь же безапелляционно утверждали, что она форменная стерва, единственное
положительное качество которой - любовь к ее коккер-спаниелям. Ей, дескать,
нужен какой-то предмет обожания. Раньше таким предметом были кошки, но
взаимной привязанности от них она не добилась. Бесспорным было одно.
Высокая, стройная, с роскошными каштановыми волосами и красивым, как у
греческой богини, лицом, мисс Хейнс была не подарок. Однако фильмы
с ее участием пользовались успехом: этому способствовало сочетание