"Алистер Маклин. Остров Медвежий" - читать интересную книгу автора

царственной красоты и скандальной репутации. Не слишком мешало ее карьере и
то обстоятельство, что она приходилась дочерью Отто Джеррану, которого она,
поговаривали, презирала, и женой Майклу Страйкеру, которого, по слухам,
ненавидела, а также тот факт, что она была полноправным членом правления
компании.
Насколько я мог судить, физическое состояние Джудит было сносным. Я
спросил, сколько и какие таблетки она приняла в течение суток. Изящным
пальчиком правой руки она принялась загибать столь же изящные пальчики левой
- утверждали, будто мисс Хейнс умеет складывать фунты и доллары со скоростью
компьютера - и сообщила мне приблизительные цифры. Я дал ей несколько
таблеток, объяснив, сколько и когда их принимать, и вышел.
Каюта, которую занимали Граф и Антонио, находилась напротив. Я дважды
постучал, но не получил ответа. Войдя внутрь, я понял почему. Антонио
находился в каюте, но, если бы я даже стучался до второго пришествия, он все
равно бы не услышал.
Подумать только, оставить Виа Венето лишь затем, чтобы так бесславно
околеть среди Баренцева моря. То, что этот влюбленный в жизнь кумир
европейских салонов окончил свои дни в столь мрачной и жалкой обстановке,
было столь нелепо, что разум отказывался верить. Но факт оставался фактом: у
моих ног лежал мертвый Антонио.
В каюте стоял кисловатый запах рвоты, следы ее были повсюду. Антонио
лежал не на койке, а на ковре рядом с нею, голова его была запрокинута под
прямым углом к туловищу. Рот и пол рядом были в крови, не успевшей еще
свернуться. Руки и ноги судорожно вывернуты, побелевшие кисти сжаты в
кулаки. По словам Графа, Антонио катался и стонал, и он был недалек от
истины: Антонио умер в муках. Наверняка бедняга надрывно кричал, звал на
помощь, но из-за бедлама, устроенного "Тремя апостолами", криков его никто
не услышал. Тут я вспомнил вопль, донесшийся до меня в ту минуту, когда я
беседовал с Лонни Гилбертом у него в каюте, и похолодел: как же я не сумел
отличить поросячий визг рок-певца от вопля человека, умирающего в мучениях!
Опустившись на колени, я осмотрел мертвеца, но не обнаружил ничего
такого, чего бы не заметил любой. Я закрыл ему веки и, помня о неизбежном
rigor mortis (*4), без труда расправил его скрюченные конечности. Затем
вышел из каюты и, заперев дверь, после недолгого колебания опустил ключ в
карман: если у Графа столь тонкая натура, как он утверждает, он будет мне за
это только благодарен.


Глава 2

- Умер? - Багровое лицо Отто Джеррана приобрело лиловый оттенок. -
Умер, вы сказали?
- Именно это я и сказал.
Мы с Отто были в кают-компании одни. Часы показывали ровно десять. В
половине десятого капитан Имри и мистер Стокс разошлись по каютам, где в
продолжение следующих десяти часов они будут пребывать в состоянии полной
некоммуникабельности. Взяв со стола бутылку бурды, на которую чья-то Хрука
без зазрения совести наклеила этикетку "бренди", я отнес ее в буфетную и,
прихватив взамен бутылку "Хайна", вновь уселся.
Отто, похоже, был потрясен известием: он не заметил моего