"Алистер Маклин. Когда пробьет восемь склянок" - читать интересную книгу автора

и безобидно, и медленно двинулся к табурету. Я все время
смотрел на этого парня, сердечная улыбка свела мне скулы до
боли, руки сами собой поднялись еще выше. Из "Миротворца" можно
уложить быка с шестидесяти ярдов, бог знает во что он превратит
меня! Я старался даже не думать об этом - у меня лишь две ноги,
и мне нужны обе.
И я сделал это, и ноги остались при мне. Я сел,
по-прежнему держа руки вверх, и лишь тогда снова вздохнул.
Оказывается, я затаил дыхание, не заметив этого, потому что на
уме было совсем иное - костыли, смертельное кровотечение и
прочие прелести, рожденные разыгравшимся воображением.
А кольт был все время так же неподвижен. Мушка не
последовала за мной, когда я пересекал рубку, она упрямо
смотрела в точку, где я стоял десять секунд назад. Я довольно
быстро двинулся к этому револьверу - хотя назвать мое движение
стремительным броском было бы преувеличением. Я вообще двигаюсь
не слишком быстро, хотя и не достиг еще преклонного возраста,
как полагает мой шеф, поручающий мне самую неблагодарную работу
- считается, что она удается лишь благодаря тому, что я не
спешу.
Питаюсь я хорошо, занимаюсь спортом, и даже если все
страховые компании мира устроят медосмотр, их доктора дадут мне
еще несколько лет жизни, но все-таки вырвать этот револьвер я
не смог. Рука, похожая на мраморную, оказалась мраморной и на
ощупь, только еще холоднее. Недаром я ощущал запах смерти -
только костлявая не бродила вокруг да около с косой наготове,
она сделала свое дело и ушла, оставив безжизненное тело за
пультом. Я выпрямился, убедился, что шторки на иллюминаторах
задернуты, бесшумно запер дверь и включил верхний свет. В
старых детективах о типичных английских убийствах редко
возникают сомнения в том, когда именно , наступила смерть.
После поверхностного осмотра и изрядной доли псевдомедицинских
манипуляций добрый старый доктор отпускает запястье трупа и
говорит: "Смерть последовала вчера в 23.57..." или что-то в
этом роде.
Серьезный доктор из современного криминального романа
сталкивается с большими трудностями. Вес, сложение, температура
окружающей среды, причина смерти - все это столь сильно влияет
на степень остывания трупа, что время убийства может лежать в
пределах нескольких часов.
Я вообще не доктор, уж тем более - не серьезный доктор, и
все, что я мог сказать о человеке за пультом, это то, что он
умер достаточно давно, чтобы трупное окоченение охватило его, и
не настолько давно, чтобы оно вновь исчезло. Он закоченел,
словно человек, замерзший насмерть зимой в Сибири. Он был мертв
уже несколько часов. Сколько именно, я не имел понятия.
На рукаве у него было четыре золотых нашивки - значит, это
был капитан. Капитан в радиорубке. Приходилось изредка видеть
капитанов в радиорубке, но за пультом - никогда. Он сидел
сгорбившись, склонив голову набок, опираясь затылком на китель,