"Элен Макклой. Удар из зазеркалья" - читать интересную книгу автора

красками, а в левой руке она держала небольшую палитру. Она работала кистью,
нанося ловкие энергичные мазки-удары, и, казалось, настолько была поглощена
своим занятием, что и не заметила появления Гизелы. Бесшумно передвигаясь на
резиновых подошвах, Гизела прошла несколько шагов вперед, приблизилась к ней
и бросила взгляд на полотно, не вызывая беспокойства Фостины. И вдруг
произошло нечто из ряда вон выходящее, что-то такое, что не поддавалось
объяснению. Гизела остановилась и продолжала стоять как вкопанная.
Фостина все еще рисовала пейзаж. Ее рука с зажатой кистью искусно,
выверенно двигалась по полотну. Но вдруг она утратила живость. Неожиданно
каждое ее движение стало вялым и тяжелым, замедленным, словно кадры, снятые
рапидом.
В этот тихий, мертвый полдень, казалось, остановилось само время - оно
стало похоже на часы, которые нужно завести снова. Вселенная не взорвалась,
как взрываются в наши дни физики, она тихо умирала от собственного
истощения... Затем вдруг подул легкий бриз и зашелестел ветками над головой,
которые задвигались в привычном ритме. Только движения Фостины Крайль
становились все более сонными, и казалось, вот-вот кисть выпадет из ее
безжизненных пальцев. В этом угасании импульса жизни было что-то чудовищное.
В эту минуту она была похожа на останавливающуюся машину, которая вдруг
направила всю свою мощь на какую-то иную цель...
Гизела не могла вспомнить, сколько она там простояла. Она очнулась от
крика, который мгновенно заставил позабыть ее обо всем на свете. Он
доносился из открытого окна за спиной Фостины. Гизела подбежала к нему,
затем быстрыми шагами вошла в библиотеку. Там стояла полная тишина. Не было
ни души. Лишь слегка от ветра покачивались и шуршали шторы. Внутри дома было
темно, так как мрачные подступающие тени поглощали золотистые отблески
позднего солнца. Одна дверь, выходящая в холл, была закрыта, а другая - лишь
чуть приоткрыта. Через эту щель доносились истошные вопли вместе с
рыданиями: "О Бет, успокойся! Умоляю тебя! Что же мне делать?"
Гизела быстро пробежала через коридор в маленькую комнату, на стенах
которой висели картины. Шторы в ней яростно развевались и хлопали, так как
дверь в холл была широко растворена, и между дверью и окнами гуляли
сквозняки.
Мэг Вайнинг корчилась на полу. Ее личико, обычно розоватое и
хорошенькое, теперь казалось почти уродливым. Оно сильно побледнело, а мышцы
его напряглись. Рядом с ней на полу лежала Бет Чейз, вся обмякшая,
безжизненная. Вероятно, она была без сознания. Веснушки ее утратили всю свою
потешность. На ее мертвенно-бледном лице они выделялись, словно темные капли
чернил.
Гизела, быстро опустившись на колени, начала растирать ей руки. Потом
попыталась нащупать пульс, но он был слабеньким, едва ощущался.
- Это - шок! - ее уверенный ровный голос успокоил Мэг, и та прекратила
завывания. - Беги к экономке. Пусть принесет одеяла и бутылку с горячей
водой!
- Что здесь случилось?
Это была Фостина. Голос ее дрожал. Она стояла по ту сторону открытого
французского окна, и в глазах ее было сильное удивление. В руках она держала
мокрую кисть. За ее спиной просматривался все тот же пейзаж - покатая
лужайка, выходящая к ручейку, а за ним холм, устремившийся к небу. Она
сделала шаг вперед, чтобы войти в комнату.