"Карсон Маккаллерс. Баллада о горестном кабачке" - читать интересную книгу автора

и Марвина Мэйси, на ее лице было точно то же выражение - будто
прислушивается напряженно к какой-то внутренней боли, хоть и не принимала
она сегодня новых снадобий.
- Будешь знать, Калека, - сказал Марвин Мэйси.
Генри Мэйси откинул со лба жиденькую прядь белесых волос и нервно
кашлянул. Кочерыжка Макфэйл и Мерли Райан переминались с ноги на ногу, а от
детей и черной публики, собравшейся снаружи, не донеслось ни звука. Марвин
Мэйси сложил нож, который правил о штаны, и, бесстрашно оглядев всю
компанию, враскачку вышел прочь со двора. Угли в яме подернулись сероватыми
перышками золы, и уже почти совсем стемнело.
Так вот и вернулся Марвин Мэйси из исправительного дома. Ни единая
живая душа в городке ему не обрадовалась. Даже миссис Мэри Хэйл, женщина
добрая, вырастившая его с любовью и заботой, - даже старенькая приемная мать
при виде его выронила из рук сковородку и заплакала. А Марвину Мэйси все
божья роса. Сел на задних ступеньках дома Хэйлов, струны гитарные лениво
перебирает, а когда ужин сготовился, растолкал детишек малых в том доме и
наложил себе полную тарелку, хоть кукурузных лепешек и белого мяса всем
едокам и так едва-едва хватало. Поев же, устроился на самом лучшем и
тепленьком спальном месте в парадной комнате, и дурные сны его всю ночь не
мучили.
А мисс Амелия кабачок в тот вечер открывать не стала. Заперла все двери
и все окна очень тщательно, и больше их с Братишкой Лаймоном не видели -
только лампа в ее комнате всю ночь горела.
Марвин Мэйси принес с собой злую удачу - с самого начала, как и можно
было ожидать. На следующий день погода вдруг резко поменялась, обрушилась
жара. Даже спозаранку мучила липкая духота, ветерок веял гнилой вонью
болотной, а острое пронзительное комарье опутало весь фабричный пруд. Не по
сезону такое, хуже, чем в августе, - много убытка эта погода причинила. Ибо
все в округе, у кого чушки были, последовали примеру мисс Амелии и забили
своих днем раньше. А какая ж колбаса такую погоду выдержит? И через
несколько дней повсюду витал запашок испорченного мяса, точно дух ненужного
разорения. А еще хуже - семейство собралось вместе у самого шоссе на
Форкс-Фоллз, свинины поело, и умерли все до единого. Ясно, что кабанчик им
заразный попался, но кто ж скажет, опасно все остальное мясо есть или нет?
Люди просто разрывались - так им хорошей свининки попробовать хотелось, и
так они смерти боялись. Настало время порчи и смятения.
А причине всему - Марвину Мэйси - и горя мало. Ни стыда ни совести у
человека - повсюду его видали. В рабочие часы вокруг фабрики отирался, в
окна заглядывал, а по воскресеньям надевал свою красную рубаху и расхаживал
взад-вперед по дороге с гитарой. По-прежнему красавчик - волосы каштановые,
губы алые, плечи широкие да сильные; да только зло в нем теперь пересиливало
знаменитостью красоту его, и ничего он не добился. И зло это не только
грехами, что он совершил, измерялось. Правда это - ограбил он те три
заправки. А до того губил нежнейших барышень в округе, да еще и смеялся над
ними. Любые нечестивые делишки можно было ему предъявить, но помимо тех
преступлений, в которых был виновен, липла к нему некая тайная мерзость -
точно вонь смердящая. И вот еще что - он никогда не потел, даже в августе, а
это уже знак, над которым стоит поразмыслить.
Теперь обитателям города казалось, что стал он еще опаснее, чем прежде,
поскольку в исправительном доме в Атланте научился, кажется, чары наводить.