"Карсон Маккалерс. Сердце - одинокий охотник ("Библиотека литературы США")" - читать интересную книгу автора

Билл продолжал читать. А она все стояла на коленях, но коробку не
открывала. Взгляд ее упал на Билла, сидевшего к ней спиной. Читая, он то и
дело постукивал своим большим башмаком по носку другого. Кожа на них была
ободрана. Как-то раз папа сказал, что весь обед, который съедает Билл,
идет ему в ноги, завтрак - в одно ухо, а ужин - в другое. Конечно,
нехорошо так говорить - не зря Билл дулся на папу чуть не месяц, - но зато
смешно. Уши у него и правда торчат и очень красные, а ботинки, хотя он
только что кончил школу, номер сорок пять. Стоя, Билл всегда прячет ноги -
одну за другую, - но от этого на них только все смотрят.
Мик приоткрыла коробку, но тут же захлопнула опять. Ей было боязно туда
заглянуть. Она встала и походила по комнате, чтобы успокоиться. Немного
погодя она остановилась возле картины, нарисованной ею прошлой зимой,
когда она занималась в бесплатном художественном кружке для школьников. На
картине была изображена буря на море и чайка, которую швыряет ветер.
Картина называлась "Чайка с переломленным бурей хребтом". Учитель первые
два или три урока описывал океан, и почти все ребята начали его рисовать,
хотя большинство из них, как и Мик, не видели океана в глаза.
Это была ее первая картина, и Билл приколол ее на стену. На всех
остальных картинах было полно людей. Сначала она еще несколько раз
рисовала бурю в океане - на одной картине был изображен падающий самолет,
из которого, спасаясь, выпрыгивают люди, а на другой - крушение
трансатлантического лайнера, где пассажиры толкаются, чтобы попасть в
единственную шлюпочку.
Мик подошла к стенному шкафу Билла и вынула еще несколько картин,
нарисованных в школе, - рисунки карандашом, акварели и одну картину,
написанную маслом. На всех была уйма народу. Вот тут она изобразила
большой пожар на Броад-стрит и нарисовала, как все это происходит.
Полыхало ярко-зеленое и оранжевое пламя, оно пощадило только ресторан
мистера Бреннона и Первый Национальный банк. На улицах лежат мертвые; люди
бегут, спасая свою жизнь. Какой-то мужчина - в одной сорочке, а одна дама
убегает от огня со связкой бананов. Другая картина называлась "Взрыв котла
на фабрике", там из окон выскакивают люди, а группа детей в фартуках
сбилась в кучку, у них судки с обедом для отцов. Картина маслом изображала
драку на Броад-стрит, в которой участвует весь город. Мик сама не
понимала, почему она написала эту картину, и так и не придумала ей
подходящего названия. Там не было ни пожара, ни бури, и вообще по картине
нельзя было понять, почему началась вся эта драка. Но народу и движения
здесь было больше, чем в других картинах. Эта - самая лучшая из ее картин,
жалко только, что она не может придумать для нее настоящего названия. Хотя
где-то в уме у нее вертелось это название.
Мик положила картину назад в шкаф. Все они в общем не бог весть что. У
людей нет пальцев, а руки иногда получались длиннее ног. Но учиться в
кружке все равно интересно. Она просто рисовала все, что в голову
взбредет, как придется, и все же это совсем не вызывало в ней такого
чувства, как музыка. Ничего на свете нет лучше музыки. Ничего на свете нет
лучше музыки.
Мик встала на колени и быстро подняла крышку со шляпной коробки. Там
лежала треснутая гавайская гитара, на которую были натянуты две скрипичных
струны, одна гитарная и одна от банджо. Трещина на задней стенке была
аккуратно залеплена липким пластырем, а круглое отверстие посредине деки