"Кит МакКарти. Окончательный диагноз ("Джон Айзенменгер" #3) " - читать интересную книгу автора

со старым знакомым. Запах дополнял вид крови, из-под красных сгустков
которой проступали все оттенки зеленого, серого и коричневого. Когда
Блументаль расправил скатанные стороны мешка, обнажившееся содержимое стало
напоминать какого-то фантастического гуманоида или большую личинку,
склонившуюся набок, чтобы отдохнуть.
Гомер прекрасно знал, что это такое, и чувство внутреннего торжества,
которое он испытывал, было явно неуместным. Впрочем, представшая перед всеми
картина, похоже, его совершенно не трогала. Блументаль с грустью размышлял о
состоянии человечества и с тем же чувством взирал на свой испачканный кровью
костюм. Судмедэксперт тяжело дышала, отвернувшись в сторону. А офицеры
полиции, отойдя на безопасное расстояние, стояли с открытыми ртами и
закрытыми глазами. Когда же Блументаль мрачно осведомился: "Надеюсь, все
понимают, что это значит?" - один из них зажал рот и бросился прочь.
Гомер кивнул. На самом деле это значило очень многое: лично для него -
возмездие, для старшего инспектора Кокса (ныне находившегося в отставке) -
чувство неловкости, и полное крушение - для Беверли Уортон. Однако Гомеру
хватило ума не упоминать об этом, и поэтому он ответил:
- Это внутренние органы миссис Мюир.
Если Блументаля и удивили познания Гомера в области анатомии, он ничем
этого не показал и просто подозвал Молла, стоявшего с еще более хмурым
видом, чем обычно, чтобы тот сделал еще несколько снимков. Было видно, как
Молл, выполняя эту просьбу, надолго задерживает дыхание.
- По крайней мере, вскрытие займет немного времени, - громко заметил
Блументаль. - Самую тяжелую работу он уже сделал.
- А вы что тут делаете? - обернулся Гомер к наблюдавшим. - Хватит
глазеть, идите искать.
Полицейские начали рассеиваться, и лишь Кули остался на месте.
- А что мы теперь ищем?
Гомер повернулся к Блументалю и мешанине внутренностей.
- Он здесь? - осведомился он.
Блументаль покачал головой.
- Значит, где-то здесь, сынок, вам предстоит найти мозг миссис Мюир, -
пояснил Гомер Кули.

Мартин Пендред вез коляску по прямой линии с одинаковой и неизменной
скоростью, как он делал это всегда. Его маленькая и хрупкая пассажирка
пристально смотрела перед собой, что говорило либо о крайней
сосредоточенности, либо о полной рассеянности. К ее правому предплечью была
подсоединена капельница, а обнаженную кожу ее рук покрывали яркие пурпурные
капли. Огромный синяк на локтевом сгибе левой руки свидетельствовал об
обильных или неумелых внутривенных инъекциях; хотя лично Мартину он ни о чем
не говорил.
Между санитаром и пассажиркой не наблюдалось никакого контакта - ни на
вербальном, ни на зрительном, ни на обонятельном уровне. С таким же успехом
они могли быть запрограммированными роботами, полностью лишенными рассудка и
обреченными выполнять указания и требования, не имеющие к ним никакого
отношения.
Даже когда Мартин свернул налево и вкатил кресло в рентгенологический
кабинет, впечатление автоматизма не исчезло. Кресло вместе с пациенткой было
препоручено заботам рентгенолога, что опять-таки произошло без какого-либо