"Энн Маккефри. Барабаны Перна ("Всадники Перна" #6)" - читать интересную книгу автора

если бы ему разрешили делать свои добавления. Но это категорически
запрещалось, тем более, что мастер Арнор вечно заглядывал через плечо и
бубнил про напрасную трату чернил и пергамента.
Пьемур глубоко вздохнул. Нет, все же пение - это единственное, в чем
он силен, и именно оно ему теперь заказано. Неужто навсегда? Нет, не может
быть! Он даже растопырил пальцы, как бы защищаясь от столь мрачной
перспективы, а потом крепко сжал их в кулак. Как замечательно он мог бы
петь: ведь он так многому научился у мастера Шоганара, знал столько всяких
тонкостей - и о звукоизвлечении, и о фразировке, и об интерпретации, и все
это может оказаться впустую, если у него не окажется голоса. И если такое
случится, петь он не станет - ни за что! Он слишком дорожит своей
репутацией. Уж лучше он вообще никогда рта не откроет...
Тильгин снова сфальшивил. Пьемур злорадно усмехнулся, слушая, как тот
повторяет фразу. Они еще не раз вспомнят Пьемура! Он может спеть любое
сочинение прямо с листа, даже если его сочинил Домис, и при этом не
пропустить ни единого акцента, ни единого вычурного украшения, которым
Домис обожал перегружать дискантовые партии. Да, в хоре Пьемура будет очень
не хватать!
Эта мысль прибавила ему сил и, одолев, наконец, последнюю ступеньку,
он шагнул на мощеный камнем двор. Засунув большие пальцы за ремень, он
медленно побрел к главному входу в здание цеха арфистов. Пьемур тут же
одернул себя: где это видано, чтобы ничтожный школяр, только что потерявший
свое привилегированное положение, плелся нога за ногу, когда его посылают к
Главному арфисту Перна! Он прищурился, глядя на греющихся на крыше файров,
и не обнаружил среди них бронзового Заира мастера Робинтона. Значит,
Главный арфист еще не вставал. Тут Пьемур припомнил, что ночью слышал во
дворе его звучный баритон и шум драконьих крыльев. В последнее время мастер
Робинтон проводит больше времени вдали от своего Цеха, чем в его стенах.
- Пьемур!
Мальчик вздрогнул и поднял голову. На верхней ступеньке главного
корпуса стояла Менолли. Голос ее звучал как никогда мягко и, взглянув на
девушку, Пьемур понял: она уже знает.
- Я услышала твое пение, и сразу все поняла, - пояснила она тем же
ласковым тоном, который бесил Пьемура и в то же время действовал
успокаивающе. Из всех обитателей Цеха арфистов Менолли, как никто, должна
его понимать. Уж она-то знает, что чувствует человек, утративший
возможность творить музыку. - Это Тильгин поет?
- Да, и, как всегда, во всем виноват я, - сокрушенно проговорил
Пьемур.
- Ты? - с веселым недоумением уставилась на него Менолли.
- Ну что мне было выбрать другое время для того, чтобы потерять голос?
- Действительно, что? Ничуть не сомневаюсь, что ты сделал это нарочно,
чтобы насолить Домису! - широко улыбнулась Менолли. Им обоим частенько
доставалось от взбалмошного мастера.
Пьемур поднялся на верхнюю ступеньку и испытал еще одно потрясение:
поистине нынешнее утро - утро сюрпризов! Его глаза оказались почти вровень
с глазами Менолли, а она довольно рослая для девушки! Менолли взъерошила
ему волосы и засмеялась, когда он с возмущением оттолкнул ее руку.
- Пойдем, тебя ожидает мастер Робинтон.
- Зачем? Куда меня отправят - ты случайно не знаешь?