"Рамон Майрата. Звездочет " - читать интересную книгу автора

попало виде. Будь у него полный желудок - другое дело: никакой костюм не
может улучшить вид сытого человека. Но если ты чувствуешь, что тело твое
легко, как пух одуванчика, то должен, как говорится, придать ему некий вес
или по крайней мере достойную осанку.
Прежде чем открыть шкаф, он обращает внимание на колоду карт,
рассыпанную между столиком и прикроватным ковриком. Дама червей смотрит на
него влажным взглядом, окруженная разбросанными в беспорядке трефами,
бубнами и пиками. С тех пор как Великий Оливарес потерял руку, он не только
перестал выступать перед публикой, но и, репетируя в одиночестве дома,
способен лишь довести себя до отчаяния. Его единственная кисть лежит сейчас,
бледная, почти прозрачная, на белой простыне. Лицо его тоже холодно и
безжизненно. Если бы легкое дыхание не шевелило волоски в его носу,
Звездочет подумал бы, что тот умер.
Ему хочется разбудить отца и спросить с тем же выражением лица, что у
дамы червей: когда же ты снова покажешь мне фокус? Но он никогда не решится
начать такой разговор с отцом, потому что боится ранить его душу. Он
понимает: однорукий фокусник - это так же трагично, как глухой гитарист или
слепой художник.
Ему хочется узнать, кто был прав на той войне, что отняла у отца руку.
Сеньор Ромеро Сальвадор, его бывший учитель музыки, обладающий способностью
объяснять необъяснимое, уверяет, что на войне никто не бывает прав. Он
сказал это в то самое утро, когда закончилась война, два месяца тому назад.
- Я приведу тебе такое сравнение, - говорит он, а глаза его пусты, как
бы уже и не живые. - Помнишь, как сбежал из цирка леопард?
- Да.
- Помнишь, как он забежал в кафе на площади и разорвал когтями
нескольких клиентов, которые пили там этот суррогатный кофе (никак я к нему
не привыкну)? Потом полицейские его окружили и расстреляли из своих
карабинов. Был ли зверь виноват? Он просто вел себя, как и положено зверю.
Если мы позволяем вырваться на свободу зверю, сидящему внутри нас, никто из
нас уже не бывает прав.
- И никогда уже больше не будет прав?
- Может, будет, если снова запрет на замок зверя.
- Как это?
- Если установит справедливые законы, не допускающие войн.
- Какие такие законы?
- Законы, которые позволяют всем людям уважать друг друга.
- Но этого нет в Испании, а ведь война уже кончилась.
- Да, мальчик, этого нет. Есть только фантом. Как рука твоего отца,
которой тоже нет, но которой, я уверен, он в своем воображении делает
фокусы - был у него такой дар, хотя сейчас уже, наверное, война отняла его
навсегда.
...Руки Звездочета тоже исчезают, когда он примеряет фрак со слишком
длинными для него рукавами. Фалды свисают ниже щиколоток. Но он не чувствует
себя смешным.
"Если у меня и правда есть будущее, - размышляет он, - я буду расти,
пока мое тело не заполнит как следует этот фрак. Это вопрос времени".
Фрак для него - парадный мундир артиста.
По пути в отель "Атлантика" он во всей красе видит девять итальянских
кораблей, таких внушительных размеров, что загораживают море. Они напоминают