"Рамон Майрата. Звездочет " - читать интересную книгу автора

и второй раз повторяет, что у того необыкновенное будущее, добавляя к своим
словам несколько купюр.
- Купи себе новую гитару и костюм, - говорит дирижер и, видя его
нерешительность, спрашивает: - Тебя интересует работа?
Звездочет никогда не задавался этим вопросом. Само собой разумелось,
что ему всегда нужна работа, и поэтому он играл в любом месте. Но спрошенный
вот так, будто бы с правом выбирать и выражать свое мнение, он не может
выговорить ни да ни нет.
- Придешь?
- Наверно, да, - бормочет Звездочет, укладывая свою сломанную гитару в
футляр и закрывая крышку с такой осторожностью, будто подворачивает простыню
у лица умирающего.


2

Почти два месяца медлил Звездочет с выполнением своего обещания - пока
ему хватало денег, которые он тратил на еду. Но однажды ночью голод долго не
давал ему уснуть. Каждый раз, как только веки его закрывались, ему виделась
некая дверь, из-за которой доносится запах рыбы, плавающей в шафрановом
соусе с луком. Внезапно дверь распахивалась - и он просыпался. И так всю
ночь.
Он встал около полудня. В этот час просторный дом наполнен грубыми
голосами грузчиков с соседней набережной, их ругательства преследуют его до
самой кухни, резонируя в длинном коридоре, оклеенном отцовскими афишами. На
одной из них Великий Оливарес показывает зрителям свои раскрытые ладони. Две
ладони, которые так очаровывали Звездочета с самого раннего детства.
Из-за спазмов в желудке он не замечает каких-то перемен в холодильном
шкафу. Там только мышонок, которого отец окрестил Всеобщим Другом, да
длинная вереница тараканов, не поддающихся индивидуализации, а потому
лишенных имен. Они напоминают ему парады и патриотические шествия, которые
без конца организуются в городе, где оглушенный народ умирает от голода.
Зато сквозь прореху в металлической сетке, отгораживающей холодильный шкаф
от улицы, ему открывается впечатляющее зрелище. Рядом со Всеобщим Другом,
который топорщит усики, нюхая улицу, его взгляду открываются девять
итальянских трансатлантических кораблей, пришвартовавшихся у набережной
Маркиза де Комильяса, и горстка моряков в тельняшках и с татуировками на
руках, которые, поднимаясь в лебедках, подкрашивают белые корпуса,
подернутые рябью солнечных бликов.
Несмотря на поздний час, отец еще не проснулся. В этом нет ничего
удивительного, ведь он прожигает ночь за ночью с отчаянием раненого зверя,
играя до зари в карты то в усадьбе "Росалес", то в салоне "Модерн", то в
водолечебнице Лас-Пальмас, - каждый раз заново убеждаясь, что с тех пор, как
он потерял на войне кисть руки, фортуна от него отвернулась.
Звездочет на цыпочках проникает в спальню отца с намерением
позаимствовать у него единственный костюм, оставшийся от его артистического
гардероба. Это фрак, черный как крыло ворона. Времена нелегкие, и отец
вынужден был всю остальную свою одежду отдать в залог.
Звездочета мучает дилемма. После неудачи с завтраком он решился-таки
наведаться в отель "Атлантика". Но не может же он предстать там в каком