"Майра. Ген Истины " - читать интересную книгу автора

Задыхаясь, писатель с силой растянул ворот и без того свободного блейзера.
Какой смысл в Истине, если в борьбе за нее ты вынужден убивать, красть,
лгать и нападать на беззащитных? Если стремление к Истине - это то, что
делает людей людьми, то почему путь к ней ничем не отличается от
хищничества, царящего вокруг и превращающего цивилизованных, казалось бы,
существ, в животных, которыми правят лишь простейшие инстинкты, страх,
ненависть к чужакам, подозрительность и жадность? Как может такая Истина
быть... истинной? И если не может, то есть ли настоящая? Ведь есть же,
должна быть, ведь откуда-то же берется в людях и добро, и щедрость, и
милосердие, и самоотверженность - до сих пор, несмотря ни на что, пусть и не
во всех... Говорят, эти качества чем дальше, тем больше теряются, но ведь
когда-то они откуда-то возникли. Значит, есть какой-то закон, какой-то
источник всего этого, от которого мы почему-то оказались отлучены, о котором
и думать забыли! Но где он, что он? Бог?
Гудерлинк содрогнулся, вспомнив направленное на него дуло праттера и
бескровное лицо Алсвейга. Мог бы он сам ради Бога пойти на такое? Если нет,
то значит ли это, что он слаб и сломлен, как сказал Алсвейг? Если да, то
какой должна быть Истина, чтобы люди, ведомые ею, позволяли себе такое?
Он стоял и боролся с ужасом, который будили в нем все эти вопросы, и
понимал, что сойдет с ума, если ответа не будет найдено. Ему казалось, что
все окна нависающих над ним домов смотрят на него и ждут чего-то, и мир
наполнен чудовищами, которые изготовились к прыжку.
...И если лучшие качества человека - порождение культуры и цивилизации,
то почему культура и цивилизация не спасают людей от войн, жестокости и
равнодушия к чужим страданиям? Почему ни картины, ни книги, ни музыка - все,
в чем заключен дух многих и многих поколений, - не смогли развить в нас
умения жить так, чтобы эта жизнь не привела мир к нынешней катастрофе? Если
человеческий гений - благо, почему столько разрушительного, отвратительного
и страшного можно найти в произведениях искусства, в достижениях науки? Есть
ли в мире сила, способная удержать художника от соблазна свободно изливаться
в творчестве, а ученого - алчно следовать по пути познания, не задумываясь о
последствиях - и если есть, то снаружи нас она или внутри?
- Боже мой, почему мне выпало решать такие страшные вопросы? Почему я
никогда не задавался ими дома, сидя в мягком кресле, в своем кабинете? Зачем
все это обрушилось на меня сейчас, когда я измотан дорогой, страхом и
отчаянием? Когда я так слаб и беспомощен...
...Откуда, откуда в нас это понимание собственного падения, это видение
черной бездны, в которую мы погружаемся все глубже и безнадежнее? Как будто
нам случалось знать что-то, кроме этого мира, сотрясаемого судорогами,
раздираемого ненавистью... Как будто слабая память о чем-то совершенно ином
мучает нас, призывая вернуться на когда-то оставленную дорогу. Куда вела эта
дорога? Где это забытое место? Как...
- Не могу... - прохрипел писатель, чувствуя, что еще чуть-чуть - и
отчаяние выплеснется из него болезненным, жутким воем вместе с кровью из
разорванных легких. - Не могу и не хочу!.. Нет, нет!
Неожиданно его внимание привлекло какое-то движение в дальнем углу
церковного двора. Гудерлинку показалось, что над верхушками подстриженных
кустов мелькнули какие-то смутные серые тени. Он долго и напряженно
присматривался, но больше ничего не увидел. Зато в другом месте уловил
что-то подобное - и повернувшись в ту сторону, вновь не смог ничего