"Кейси Майклз. Опасные связи (Роковое наследство) " - читать интересную книгу автора

это крепко обнимет своего отца и скажет ему, как
горячо любит его, хотя прежде у них и не было принято
нежничать. Мальчишка в Люсьене и вправду считал, что
это унизительно, тогда как созревший мужчина нуждался
в этом объятии, как в воздухе. Домой - к Мелани.
Его дорогой Мелани. Сильнее, чем мать и отец,
тянула его домой Мелани. Сжимая друг друга в объятиях,
шепча клятвы любви и верности, они не в силах были
расстаться до самого утра. Его решимость поколебалась
лишь на мгновение - когда они расставались в Бате, и
он горько сожалел, что не успел обвенчаться с ней.
Однако это было совершенно невозможно. Его призвали
еще до того, как он познакомился с Мелани, и когда он
получил предписание, у него оставалось время лишь на
то, чтобы попрощаться с ней и навестить родителей,
прежде чем подняться на борт корабля.
Но мечты о будущей жизни с Мелани жили в его
сердце, мыслях и душе даже тогда, когда он валялся в
жалкой лачуге в Испании с обнаженной саблей и клялся
зарубить любого, кто попытается ампутировать ему
ногу - хотя бы ради спасения его жизни.
И он с честью выдержал тот бой, он не вернулся к
своей возлюбленной инвалидом. Однако ему пришлось
заплатить за это сполна. И если после двухлетнего
зрелища жестокостей он ухитрился сохранить в себе
что-то от воспитанного суссекского джентльмена - все
это было окончательно утрачено в той Богом забытой
хибаре на окраине Альбуерры.
Люсьен не отдавал себе в этом отчета, но облик
его значительно изменился. Обветренная загрубевшая
кожа туго обтянула высоко поднятые скулы. По обе
стороны прямого аристократического носа легли глубокие
прямые складки, тянувшиеся до самых углов сжатого в
строгую линию рта и становившиеся лишь глубже, если он
улыбался.
Люсьен улыбался и теперь. Высокие живые изгороди
защищали его от усилившихся порывов ветра. Он
прислушивался к слабому хрусту замерзших листьев,
устилавших каменистую дорогу, по которой осторожно
шагал его конь. О, как он любил эти просторы во всех
их обличьях - даже когда зима вот так неожиданно
обрушивалась на побережье Суссекса, и в одно утро края
луж оказывались скованными тонким ледком - на
удивление розовым бутонам, все еще красовавшимся на
кустах, и алым ягодам боярышника.
Ведь как бы ни бушевала сейчас непогода, он знал,
что вновь придет весна. Солнечные лучи пронижут кроны
деревьев и засверкают на ручейках и лепестках
первоцвета и фиалок, пробудившихся от зимней спячки.
И, конечно, повсюду зацветет барвинок - целые ковры