"С.В.Максимов. Куль хлеба и его похождения " - читать интересную книгу автора

сквозь всю Сибирь, сходили в Камчатку и теперь секут леса и поднимают земли
с великим успехом на реке Амуре. Царство хлебных злаков расширилось через
болота западной и мерзлые тундры северной России до необозримых сибирских
степей, где уже 400 лет введено хлебопашество.
Выбирая участки лесов под пашню, смотрят на то, чтобы не поросли они
толстолистным лесом, - одолеть их не под силу, да и незачем. Для полей всего
лучше лес мелкий, но густой, мешаный. Если к сосняку присоседилась белая
ольха, значи, почва самая лучшая; если выросли березы и ели - для хлеба
будет хорошо, но похуже. Места, поросшие одной елью, обходят как вовсе не
пригодные, потому что они страдают от излишней сырости. Однако во всех
случаях выбора мест под пашню из-под лесов непременно выбирают такие, у
которых склон на юг и которые не подвергаются влиянию холодных северных
ветров. Смотрят также на то, чтобы с северной стороны не подошло болото;
такие места называются зяблыми: не проходит года, чтобы на них не пострадал
хлеб от летних холодов. Если же с юга протекает речка, лежит озерко, на
таких незяблых местах только в один год из четырех случается неурожай.
В наши времена в тех местах, где лесу много и он, что называется,
одолевает, жгут его под пашни славянским способом весь. Где же лес в цене,
там крупные деревья отбирают и увозят, оставляют для огня только обрубленные
ветви вместе с валежником и хворостом, выравнивают, зажигают медленным огнем
при тихом ветре; сторожей расставляют, чтобы не загорелся соседний лес, не
бросало головней на деревню. Зола удобряет, утучняет землю, ее сравнивают -
хлеб родится сам. Но такую землю еще не возьмешь на службу, она еще не
поддается и для посева не годится. По ней торчат обгорелые пни, валяются
угли, земля не выровнена, лежит кочками, изрыта ямами. Уголь надо разбить,
камень сложить кучками на межах, пни можно обойти пока и до времени
перетерпеть их. Зима со снегами и морозами во многом помогает тут. На зимних
морозах такое поле хорошо разрыхляется. На весеннее время наши предки
славяне завещали потомкам русским особое орудие, которое как раз прилажено к
таким лесам. Орудие это самого нехитрого устройства - смыка или суковатка:
еловые плахи с хвоей и сучьями в две четверти длиною или расколотые
суковатые лесины, связанные вместе и привернутые к оглоблям. Они хорошо
разрыхляют ту землю, которая лежит между обгорелыми пнями, и свободно
соскакивают с них. Когда пройдут этой суковаткой, тогда засевают поле рожью.
Там, где ржи и без того много и она вообще хорошо родится, сеют пшеницу, так
как новая земля очень благодарна, то есть хорошо родит. В третьих местах
вместо пшеницы новые росчисти засевают овсом и именно там, где лежат
торговые тракты с обозами и, следовательно, овес в цене, - стало быть,
вообще тем хлебом, который нужнее и дороже и на обыкновенной старой земле
плохо родится. В четвертых местах, наконец, в новях сеют лен и получают
самый лучший.
Между тем прогнивают у пней корни; корни перестают питаться теми
земными соками, которые так дороги и нужны для хлеба. Настоящее поле
поспевает, но еще не готово. Новые тяжелые работы предстоят земледельцу, для
мозолей на руках, для увеличения горба на спине. Пни эти надо выворотить,
выкопать и выдрать из земли с кореньями - словом, надо корчевать, как
говорят крестьяне. Корчевать - это значит выдирать рукой, одетой в кожаную
рукавицу, мелкие пни; выворачивать при помощи кола или рычага и валить набок
крупные пни от первого до сотого и тысячного, затем свозить и жечь в пепел
или гнать из них деготь для смазки колес. Теперь только, после трудных