"В.В.Мавродин. Народные восстания в Древней Руси XI-XIII вв " - читать интересную книгу автора

III знатному боярину. Таким образом, смерды - это общинники-данники, с
которых во время "полюдья" собирают всякие поборы княжеские дружинники.
Позднее, с оседанием дружин на земле, бояре-дружинники превращали смердов из
данников в зависимых людей, т. е. теперь они были заинтересованы не в дани
со смердов, а в самих смердах, в их хозяйстве. Смерд - зависимый от князя
человек. Об этом говорит вознаграждение за убийство и за "муку" смерда,
идущее в пользу князя, переход имущества умершего смерда князю, если у
покойного не было сыновей, штраф за убийство смерда, равный цене,
уплачиваемой князю за убийство его холопа, пастьба скота смерда вместе со
скотом князя и т. д. (См. "Правда Русская", т. I, стр. 113-114). Смерд
прикреплен к земле, он дарится вместе с ней. Изменить свое состояние он
может, только выйдя из общины, бежав и тем самым перестав быть смердом.
Смерд обязан платить оброк, т. е. дань, превратившуюся в феодальную ренту.
Покидавший общину, разоренный смерд вынужден был искать заработка на стороне
или закабаляться. В этом случае он превращался в рядовича, закупа,
"наймита". Превращенный в раба, он становится холопом. (В советской
исторической литературе существует несколько точек зрения на смердов древней
Руси. Так, например, С. В. Юшков полагает, что смерды являются особой
категорией сельского населения, наиболее ограниченной в своих правах и
наиболее угнетаемой. Это были крепостные крестьяне XI- XII вв. Положение их
мало чем отличалось от положения холопов (рабов). С. В. Юшков считает, что
нельзя термин "смерд" применять как синоним "сельского люда" (сельского
населения), "крестьянства" (термин "крестьяне" по отношению к населению
русских сел и деревень в источниках встречается лишь с конца XIV в. Смерды -
социальная категория, численно ограниченная, составляющая лишь часть
сельского населения (С. В. Юшков, Общественно-политический строй и право
Киевского государства, М., 1949; его же: Очерки по истории феодализма в
Киевской Руси, М. - Л., 1939; его же: К вопросу о смердах. "Ученые записки
Саратовского университета", 1923, т. I, вып. 4). О смердах, как об особой
категории сельского люда, непосредственно зависящей от кня1зя и только от
князя, говорил также Б. А. Романов. В некотором отношении положение смердов,
по его мнению, было хуже, чем положение холопов (Б. А. Романов, Люди и нравы
древней Руси, Л., 1947). Княжескими людьми считал смердов и С. Н. Чернов
(см. С. Н. Чернов, О смердах Руси XI-XIII вв. Сборник "Академику Н. Я.
Марру", М. - Л., 1935). Особняком стоит мнение о смердах Б. И.
Сыромятникова, полагавшего, что среди смердов были рабовладельцы, имевшие
собственных холопов (Б. И. Сыромятников, О "смерде" древней Руси. - "Ученые
записки Московского государственного университета", вып. 116, Труды
юридического факультета, кн. 2, 1946). Мы в настоящей работе по вопросу о
смердах в основном придерживаемся той точки зрения, которую развивал в своих
трудах Б. Д. Греков и которая получила самое широкое распространение среди
советских историков).
Большой интерес представляют и древнерусские "изгои". Нельзя не связать
термин "изгой" с глаголом "гоить", что означает "жить". И сейчас еще говорят
"рана загоилась", т. е. зажила. Отсюда естественно сделать вывод, что
"изгой" - это человек, так сказать, "изжитый", выбитый из жизни, вырванный
из своей обычной среды. Понятны и распространение изгойства в X-XII вв., и
исчезновение этого термина позднее. В эти времена разрушения древних родовых
и общинных связей, распада и разложения семейных и территориальных общин,
всякий "людин", порвавший в силу тех или иных обстоятельств связь со своей