"Янка Мавр. В стране райской птицы (Повесть)" - читать интересную книгу автора

что перед ними действительно "кавас", и заметно подобрели. А когда Чунг Ли
стал выкладывать свои познания в области папуасского языка, с которым он
познакомился за год странствований по острову, они окончательно признали в
нем друга. Беда только, что познаний этих у Чунг Ли было маловато. Тем более
что папуасские селения живут обособленно, постоянного сообщения между собой
не имеют и часто случается, что две соседние деревни говорят на разных
языках.
Папуасы не понимали и половины из того, что говорил Чунг Ли, но то,
чего он не мог высказать словами, досказывали жесты, пощелкивание языком,
выразительная мимика - так что с грехом пополам можно было договориться.
Папуасы выехали из лесу в море. Солнце заходило. Чунг Ли увидел на
море, недалеко от берега, над водой, деревню, к которой они и направлялись.
Хижины стояли на мангровых корнях, поверх которых были настланы жерди.
Кровлей в каждой из них служил навес из переплетенных пальмовых листьев, а
стен не было вовсе.
Там уже заметили, что в лодке среди своих - чужой человек. Люди
высыпали на край настила и с интересом ожидали гостя.
Лодка въехала под деревню. С настила свешивалась плетеная лестница, по
которой приехавшие и поднялись наверх.
Среди всех хижин выделялась одна, длинная, большая, - туда и повели
гостя. Чунг Ли вспомнил: в каждой папуасской деревне есть такое помещение,
вроде клуба, где живут неженатые папуасы и где обычно принимают гостей.
Чунг Ли успокоился: значит, он тут за гостя. Вошли в хижину. По бокам
тянулись нары, где у каждого человека было свое место. Над головами висели
разные снасти, главным образом рыбацкие. Среди вещей тут можно было найти и
каменный топор и железный, и костяной нож и стальной. Рядом с луками и
стрелами висело старое кремневое ружье.
Посреди хижины была насыпана земля и горел огонь. Когда Чунг Ли вошел
под навес, в огонь подбросили хворосту, положили в золу рыбу, обернутую
зеленым листом; туда же сунули и краба.
Потом уселись вокруг гостя и началась беседа. Чунг Ли рассказал
папуасам, что он идет к белым, но в то же время изо всех сил стремился
втолковать, что сам не принадлежит к их числу, что он не любит белых и
считает их своими врагами. Папуасы, должно быть, поняли его. Они улыбались,
хлопали Чунг Ли по плечу и приговаривали: "Уян, уян..."
В дверях стояли женщины и дети и с любопытством рассматривали редкого
гостя.
Чунг Ли теперь уже был доволен, что все обернулось именно так, что он
может отдохнуть и как следует выспаться. Ведь завтра его ожидало очень
опасное дело...
Тем временем стало совсем темно. В здешних краях ночь наступает сразу,
вдруг. Во все времена года темнеет около семи часов, день и ночь примерно
одинаковы, небольшие отклонения связаны с тем, что Новая Гвинея лежит
немного в стороне от экватора.
Море было черным-черно. Стояла тишина, только подальше, в рифах,
слышался глухой шум. Папуасы не собирались укладываться спать. Спокойно и
деловито они снаряжали лодки.
И море вспыхнуло!.. От каждого движения лодки, каждого взмаха весла
вода загоралась, струилась бледным пламенем. Лодки как бы плыли сквозь
огонь, а неподвижная вода в нескольких шагах казалась еще чернее.