"Франсуа Мориак. Галигай" - читать интересную книгу автора

IV

Колокол не разбудил юную Мари, заснувшую в слезах. Г-жа Агата, тихо
вошедшая в ее комнату, тоже не стала будить ее. Она несла на подносе шесть
пунцовых раков, бисквиты, несколько спелых персиков, сливы, подпорченные
осами, и запотевший графин. Г-жа Агата поставила поднос на круглый столик.
О, это тело подростка в объятиях печали и сна! Мари спала, уткнувшись лицом
в предплечье; согнутая нога и колено были свежи и белы, как камень в
проточной воде, которого никогда не касалась ничья рука. Солнечный луч играл
на легком рыжеватом пушке другой ноги, которая свисала с кровати. От этого
слегка вспотевшего тела, от этих хрупких сплетенных рук, открывавших темное
золотистое пятнышко под мышкой, исходил запах скорее растительный, а не
животный, запах воды и земли, запах океана и сада. Г-жа Агата подняла глаза
и увидела свое отражение в оконном стекле: ее костистое лицо было покрыто
пятнами, блузку она не стирала с прошлого воскресенья. В стекле не были
видны круги от пота под мышками, но ей-то известно, что они там есть. Эта
блузка слишком широка в груди! "У меня нет грудей..." Право же, Господь
проявил бы больше милосердия, если бы так оно и было. Потому что лучше уж не
иметь ничего, чем то, что было у нее. С того места, где она стояла, г-жа
Агата не могла видеть груди юной Мари, но она прекрасно знала, какие они.
Тот же солнечный луч, который касался ноги лежавшей перед ней девочки,
осветил и костлявое предплечье г-жи Агаты. Хотя она задерживала дыхание,
Мари пошевелилась и спросила: "Кто здесь?"
Г-жа Агата указала на поднос:
- Поешьте. Но сначала прикройтесь.
- Нужно было постучать, - сказала Мари. - Я бы надела платье, прежде
чем позволить вам войти.
- Вы ничего не можете мне позволить, потому что вы ничего не можете мне
запретить.
Боже мой! Она рассердила г-жу Агату, свою единственную надежду, свой
последний шанс! Она обвила хрупкими руками шею учительницы: "Что я ей
сделала? Почему она больше не любит меня?" Г-жа Агата чувствовала тепло
прижавшегося к ней тела.
- Ну что вы, Мари!
Она тихонько отстранила ее.
- Одевайтесь, а потом поешьте.
- Я не хочу есть.
- В вашем возрасте всегда хотят есть.
Она помогла девушке надеть платье, усадила ее перед столиком и
придвинула к ней поднос.
- Это все, что оставил ваш отец. Его невозможно было остановить.
Мари передернула плечом. Если бы даже отец лопнул от обжорства, это не
слишком бы их задело, ее и Жиля. Если бы отец и мать вдруг вместе умерли,
если бы исчезли куда-нибудь... Она вытерла пальцы и спросила:
- Разве есть какая-нибудь разница между Салонами и нами? Чем мы лучше
Салонов?
Верхняя губа г-жи Агаты приподнялась над белыми, но некрасивыми зубами,
над выступающими вперед клыками: она улыбалась.
- Спросите у вашей матери. Я этого не знаю.
- Но все-таки скажите! Какая разница?