"Франсуа Мориак. Подросток былых времен (Роман)" - читать интересную книгу автора

Карлосу Эррере удалась его затея, он выманил у барона Нусингена
огромную сумму, необходимую для женитьбы Люсьена на дочери герцога
Гранлье. Я преодолел все препятствия. Благодар поддержке герцога и Карлоса
Эрреры Люсьен получает назначение при посольстве в Риме; венчание
происходит тайно в часовне посольства, таким образом, в Париже никто
ничего не знает и все, что можег повредить Люсьену, устранено. Через
некоторое врем Карлос Эррера принимает решение "умереть" и снова
превратиться в беглого каторжника Жака Колена. Он притворяется, будто
поражен злокачественной опухотью. Все уверены в его скорой смерти. Он
ложится на операцию в частную клинику в Швейцарии, зависящую от его банды.
Труп другого оперированного выдают за труп Карлоса Эрреры, и Жак Колен
сматывает удочки... А я скольжу, погружаюсь в глубокий, крепкий сон, где
кишит великое множество людей, и вынырну из него только утром, ко!да
первый луч солнца проникнет ко мне сквозь решетчатые ставни.
Но на этот раз я проснулся среди глухой ночи, чувствуя себ потерянным в
чужой постели, от которой пахло мамой. Я сразу понял, происходит что-то
неладное. Да, я сразу понял, что дело неладно. На лестнице раздавались
торопливые шаги, никто не заботился о тишине, хлопали двери. Что-то
случилось наверху, у меня над головой. С Лораном? Слышался звон тазов и
кувшинов- я успокоился: должно быть, его тошнит. Я повернулся к стене. В
это время вошла мама, держа в руке лампу, ярко освещавшую ее крупное серое
лицо и всклокоченные волосы. Она остановилась на пороге:
- Послушай... лучше, чтобы ты знал...
У Лорана открылось кровохарканье, и остановить его не удается. Доктор
Дюлак и настоятель сейчас при Лоране. Я порывался встать, но мама умолила
меня не двигаться до рассвета.
- Утром ты поедешь к барышням в Жуано. Надо бежать, бежать, - твердила
она как потерянная. - Я вздохну спокойно, только когда ты будешь далеко.
- Но Лоран...
- Речь идет уже не о Лоране, а о тебе.
- Но, мама, Лоран? Лоран?
Она стояла в оцепенении, держа лампу в руке, длинная седа прядь
пересекала ее лоб. Она смотрела на меня горящими глазами.
- Молись за своего бедного брата, но первый наш долг - изолировать
тебя. Дай бог, чтобы не было поздно. Когда подумаю, что все эти годы ты
жил с ним в одной комнате, и в Бордо, и в Мальтаверне... И даже прошлую
ночь вы дышали одним воздухом.
- А Лоран, мама?..
- Мы сделаем все возможное и невозможное, ты сам понимаешь. Завтра
будет консилиум. Но лучше, чтобы ты знал... - Она заколебалась:-Доктор
считает...
Потом, прервав себя, снова обстоятельно стала говорить о том, что она
решила относительно меня. Словно бы несчастье имело отношение только ко
мне, словно все его значение и последствия касались меня одного. Я уеду,
не взяв с собой ни белья, ни одежды, только в том, что на мне: ведь все
мои вещи находятся в зараженной комнате.
- Я даже не поцелую тебя на прощание, и, разумеется, ты не подойдешь к
комнате Лорана. Да он и не в состоянии... Лучше, чтобы ты не видел его
таким в последний...
- Нет, не в последний, мама, не в последний раз!