"Уильям Сомерсет Моэм. В львиной шкуре" - читать интересную книгу автора

одна и нередко встречала супругов Харди. С сэром Фредериком она держалась
очень холодно, считая, что раз Роберт относится к нему неприязненно, она
должна тоже; но сэр Фредерик или не замечал этого, или ему было все равно.
Он был по-прежнему любезен, и она решила, что с ним очень легко ладить.
Трудно было недолюбливать человека, откровенно считавшего, что все женщины
оставляют желать лучшего, однако столь любезного и с такими восхитительными
манерами. Возможно, он был не тем человеком, с кем стоило поддерживать
отношения, но ей невольно нравился взгляд его карих глаз. Это был
насмешливый взгляд, он заставлял настораживаться, и в то же время такой
мягкий, что нельзя было заподозрить ничего недоброго. Но чем больше Элеонора
слышала о нем, тем больше понимала, как прав был Роберт. Это был
беспринципный повеса. Упоминались имена женщин, пожертвовавших ради него
всем и бесцеремонно отвергнутых, едва они ему наскучили. Теперь, казалось,
он остепенился и был привязан к жене и детям, но может ли леопард избавиться
от своих пятен? Возможно, леди Харди приходилось сносить гораздо больше, чем
кто-либо подозревал.
Фред Харди был безнравственным человеком. Красивые женщины, игра в
карты и злосчастное свойство ставить не на ту лошадь привели его в суд по
делам о несостоятельности, когда ему было двадцать пять лет, и это вынудило
его подать в отставку. Потом он жил на содержании у очарованных им женщин не
первой молодости и не видел в том ничего зазорного. Но когда началась война,
он снова вступил в свой полк и был награжден орденом "За безупречную
службу". Потом отправился в Кению, где ухитрился стать соответчиком в
нашумевшем деле о разводе; Кению он покинул из-за каких-то осложнений с
чеком. Его представления о честности были неопределенны. Покупать у него
машину или лошадь было рискованно, а от шампанского, которое он радушно
рекомендовал вам, лучше всего было отказаться. Когда он со всем своим
обаянием настойчиво предлагал вам соучастие в спекуляции, которая принесет
состояние обоим, можно было не сомневаться, что, сколько бы ни получил от
нее он, вы не получите ничего. Он был поочередно торговцем автомобилями,
маклером, комиссионером и актером. Если бы в мире существовала какая-то
справедливость, он должен был бы кончить если не тюрьмой, то трущобой. Но
капризной волею судьбы унаследовав наконец баронетство и соответствующий
доход, женившись далеко за сорок на красивой и умной женщине, родившей ему в
свой срок двух здоровых, хорошеньких мальчишек, он приобрел богатство,
положение в обществе и респектабельность. К жизни он всегда относился так же
легкомысленно, как к женщинам, и жизнь была ласкова с ним, как женщина. О
своем прошлом он вспоминал с удовлетворением; он неплохо пожил, превратности
судьбы его только забавляли; и теперь, в добром здравии и с чистой совестью,
он собирался стать сквайром, черт возьми, воспитать детей по всем правилам,
а когда старый хрыч, представляющий в парламенте его избирательный округ,
сыграет в ящик, сам, черт возьми, стать членом парламента.
- Я мог бы рассказать там кое-что, чего они не знают,-- говорил он.
Возможно, он был прав, но ему не приходило в голову, что, скорей всего,
"они" вовсе не желают этого знать.
Однажды под вечер Фред Харди зашел в бар на Круазетт. Он был
общительным человеком и не любил пить в одиночестве, поэтому огляделся, нет
ли кого из знакомых. На глаза ему попался Роберт, поджидавший после гольфа
Элеонору.
- Эй, Боб, может, пропустим по стаканчику?