"Герман Матвеев. После бури (повесть)" - читать интересную книгу автора

городовой, и Кузе казалось, что не спускал с него глаз.
- Так, значит, мне и Кушелеву идти? - спросил Вася.
- Да. Тебе и Кушелеву.
- Тогда я отдам деньги и гостинцы...
- Какие деньги? Подожди... - остановил его Кутырин.
- Славили они, господин пристав, - вмешался Иван Иванович.
- Славили? Та-ак-с... Деньги твои никто не тронет... А впрочем,
отдай! - разрешил он.
Вася сделал шаг к Карасеву и переложил из карманов в бурак пряники и
конфеты.
- Гостинцы Маруське, а деньги отдай матери, Карась...
- Подожди, подожди, - остановил его Кутырин, пристально следя за
передачей. - Откуда у тебя золотой?
Вася взглянул на пристава, и густая краска обиды выступила у него на
лице. В глазах "живодера" он увидел явное подозрение. Захотелось ответить, и
на языке уже вертелся дерзкий вопрос "По себе судите?" - но снова вмешался
Иван Иванович:
- Это я им дал.
- Ага! Так... Ну, ну, передавай. Все?
- Все.
- Идите, молодцы, вперед! До свиданья, господа!
Сережа стоял у дверей отцовского кабинета и слышал каждое слово. Он не
решался войти, будучи уверен, что его все равно выгонят. Славельщиков он
знал, как знали их все ребята поселков, и у него сложилось двойственное
отношение к ним. Мама говорила, что это "конченые, обреченные"; отец называл
их: "бедные сироты", кухарка жалела, а нянька почему-то ругала
"разбойниками". Впрочем, Сережа знал почему. Нянька находилась в
приятельских отношениях с Устиньей, женой околоточного, а та особенно
ненавидела этих ребят. Вдумчивый, серьезный мальчик хотел разобраться во
всем, что происходило на его глазах в прошлом году. Почему рабочие хотели
свергнуть царя? Почему стреляли на копях и целый месяц ему было запрещено
выходить на улицу? Почему папа ссорится с мамой и последнее время ведет себя
как-то странно? За что повесили Зотова и отправили на каторгу многих
рабочих?
Сотни вопросов возникали в голове Сережи, но никто не хотел ему
отвечать на них. А если он спрашивал отца или мать, они сердились и
говорили: "Не твое дело. Вырастешь - узнаешь".
Вот и сейчас. Пришел без приглашения пристав, которого так не любили в
доме, а папа любезно сказал: "Милости просим, Аким Акимыч". И почему он увел
двух мальчиков?
Когда пристав ушел, нянька грубо выпроводила остальных.
- Ну, а вы чего рот разинули? Так и будете стоять? Погрелись - и
хватит. Идите, идите...
Закрыв за ребятами дверь, нянька отправилась в комнату, где спала Рита,
а Сережа притаился у дверей, прислушиваясь к доносившемуся из кабинета
разговору.
- Что это все значит, Иван Иванович? Как вы думаете? - спросил Камышин,
оставшись наедине с Орловым.
- Вам лучше знать... Я здесь человек новый.
- Вы обратили внимание, как он ехидно сказал: "ваших гостей"? А как он