"Герман Матвеев. После бури (повесть)" - читать интересную книгу автора

- А мне какое дело! Что ты мне об этом говоришь? Если ваши отцы
бунтовали против царя, пускай царь и спрашивает с них... Так-то вот,
Зотов... За твое здоровье!
С трудом сдерживая радость, вернулся Вася к друзьям, по-прежнему
стоявшим у камина.
- Карась, слышал? На домну берет! Тебя и меня... Вот заживем!
- Сколько дал? - спросил Кузя.
Вася разжал кулак и показал монетку.
- Золотая!.. - поразился Кузя.
Такую монету ребята видели первый раз. На одной стороне ее была
отчеканена отрезанная голова царя, а на другой - цифры и слова. Монету
попробовали на зуб, вертели, передавали из рук в руки, пока в прихожей не
раздался звонок.
Вошла нянька, а за ней Камышин. На тарелке он принес гостинцев и, пока
старуха ходила открывать, разделил их между всеми поровну. Затем он дал три
рубля и сказал:
- Только, пожалуйста, не благодарите! А если будете нуждаться в
чем-нибудь, то смело приходите ко мне... в контору.
Открылась дверь, и на пороге появился пристав. За его спиной выглядывал
городовой. Камышин побледнел. Кутырин скользнул взглядом по комнате,
приложил руку к шапке и сделал на лице приятную улыбку. - Господа, прошу
простить, что заглянул без приглашения. Так сказать, нежданно-негаданно, -
вежливо сказал он, обращаясь к инженерам.
- Милости просим, Аким Акимыч. Что же вы не раздеваетесь? - с трудом
ответил инженер с такой же неискренней, натянутой улыбкой.
- Не могу! По делам службы... Иван Иваныч, кажется... Имею честь
поздравить!
- Вас также, - ответил Орлов и сел в кресло.
- Ваши гости, Георгий Сергеевич? - кивнул пристав на ребят. - Кто из
вас Кузьма Кушелев?
- Я Кушелев... - робко отозвался мальчик.
- Так-с... Славили, значит! Похвально!.. А ты Зотов?
- Я Зотов! - смело подтвердил Вася.
- Очень рад познакомиться. Пройдемте-ка со мной, друзья.
- Зачем?
- Есть у меня к вам маленькое дельце... Пустяки. Но важные пустяки.
Кое-какие документы нужно оформить, - пояснил он. - Не пугайтесь.
- А я и не пугаюсь! - ответил Вася.
- Тем лучше! Еще раз прошу прощенья, господин Камышин. Ваших гостей
приходится потревожить.
По исключительно вежливому тону пристава, с каким он обращался к
Камышину, и по заметной бледности последнего Иван Иванович понял, что между
ними есть много недоговоренного.
Вася не понимал, зачем он понадобился "живодеру", но знал, что может
задержаться.
Были слухи, что его собираются выслать куда-то в Сибирь, и он давно
примирился с этим.
Зато у Кузи "душа ушла в пятки". "Далой царя" лежало в кармане, и
смутное предчувствие подсказывало, что "оно" имеет отношение к приходу
пристав? Надо было что-то делать, спрятать, выбросить, но у дверей стоял