"Герман Матвеев. После бури (повесть)" - читать интересную книгу автора

Страдальческое выражение на толстом красном лице с большими пушистыми
усами делало его смешным и сочувствия не вызывало. Казалось, что он
представляется, преувеличивает. Не верилось, что этот тупой, грубый человек
может испытывать какую-то боль и что-то переживать.
"Телячьи нежности", - подумал пристав, а когда Кандыба умолк, с
презрением процедил сквозь зубы:
- Болван! Так тебе и надо! Я бы еще добавил. Вперед умнее будешь!
- Ваше высокоблагородие! Я за веру, царя и отечество... Дозвольте
доложить, облаву надо... погоню! Никуда не денется. Не здешний...
- Замолчи! Без тебя знаю, что надо делать.
Побег бродяги мало беспокоил Акима Акимовича. Сейчас все его мысли были
заняты так неожиданно появившимися крамольными словами, и он, как хорошая
собака, почуял свежий след.
- Выйди на двор. Остудись! - сказал он и, резко повернувшись, ушел в
свой кабинет, но сейчас нее вернулся с листком бумаги. - Где евангелие?
Кандыба с недоумением посмотрел сначала на священника, затем на
пристава.
- Евангелие?
- Ну да, евангелие! Что он, у тебя из башки последние остатки мозгов
вышиб? Евангелие, которое отец Игнатий принес?
Кандыба вспомнил все и со страхом открыл сундук. Евангелие лежало на
месте.
Священник помог найти страницу.
- Один и тот же отпечаток... - обрадовался пристав, сличая отпечаток на
листке и евангелии. - "Далой"! И здесь ошибка... Странно! В двух простых
словах - и ошибка...
- Темный народ, неграмотный, - заметил отец Игнатий и горестно
вздохнул.
На лице священнослужителя, как маска, застыло обычное выражение
кротости и умиления. Глядя на него, можно было подумать, что все это его не
касается, что в полиции он оказался по недоразумению, случайно и что, как
убежденный служитель бога, далек от дел мирских. Но хищный огонек
любопытства в глазах выдавал, и Кутырин, еще мало знавший священника, понял,
что имеет хорошего помощника и советчика.
- Нет. Прокламации они без ошибок печатали. Народ они грамотный...
ученые. Инженеры среди них имеются... подзуживают. К сожалению, покровители
мешают. Я бы им показал, как в революцию играть... - говорил он с
раздражением и ходил по комнате, размахивая евангелием. - Поиграли...
Довольно! Либералы проклятые! Они не могут жить просто так, без идей.
Скучно, видите ли. Вот и доигрались, допрыгались... А сейчас в кусты!
Извольте, расхлебывайте кашу...
Кандыба слушал и не понимал, на кого сердится начальник, а священник
стоял около печки, задумчиво пощипывая бородку.
- Аким Акимыч, а не дети ли? - вкрадчиво спросил он.
Пристав мельком взглянул на священника и замолчал, продолжая ходить по
комнате.
- Сегодня у меня в алтаре прислуживал Кузьма Кушелев, - продолжал
священник. - Отец его на поле брани погиб, и я считал своим христианским
долгом принять участие...
- Ваше высокоблагородие... Ваше преподобие... позвольте доложить, -