"Эдуард Маципуло. Обогнувшие Ливию " - читать интересную книгу автора Петосирис сел, свесив с ложа тонкие, увитые вздувшимися венами ноги, и
приказал одному из глыбоподобных телохранителей-нубийцев поднести к лицу лазутчика факел. И все присутствующие - телохранители, евнухи, рабы - напряглись в предчувствии чего-то, подстегнутые ненавидящим, испепеляющим взглядом пленника. - Я не лазутчик! - вдруг сказал пленник, выговаривая египетские слова на финикийский лад, с гортанным призвуком и словно торопясь. - Я - фенеху! Отстал от каравана! - Видно было, что он борется со своей ненавистью, старается взять себя в руки. - Я тебе не верю,- сказал Петосирис, вглядываясь в его лицо, - почему я должен тебе верить? - Караванщик я, отстал от каравана!.. - Каждый караван откуда-то вышел и куда-то шел. - Из Тира в Тарс! - С каких пор фенеху променяли море на горы? Да и попасть в страну лошадей всего проще на корабле. Пленник окончательно успокоился, но жрец, читающий в душах, как в папирусах, видел, с каким трудом дается ему спокойствие. - На море сейчас опасно, - ответил бродяга, и голос его чуть дрогнул. - Заход Плеяд был зловещ, это предвещает небывалые зимние штормы. - Дай твою левую руку, - неожиданно приказал Петосирис. Жрец плеснул на его руку вином, отер грязь пологом шатра и ткнул крашеным ногтем в полосы чуть выше запястья. - Только человек, имеющий дело с боевым луком, имеет такие отметины. И нужны годы, чтобы они исчезли. Египетский лук оставляет столь яркий след, Вавилонский лук не оставляет следа: воины Навузардана носят кожаные нарукавники. - Ну и что?.. За финикийский стеклянный или серебряный браслет я могу выменять не только лук, - нашелся пленник. Петосирис нахмурился. - У Повелителя много наемников - фенеху. Повелитель платит им больше, чем другим. Они умеют все: и править колесницами, и обслуживать метательные машины. Убегают только фенеху из штрафных сотен, смертники. И старик приказал слуге привести всех начальников штрафных сотен, у которых сбежали фенеху. - О Ваал! - зашептал измученный парень. Не успел он закончить молитву, как перед жрецом появился косматый ливиец в побуревшем от вражеской крови кожаном панцире, надетом на голое тело, - целая гора мускулов и оружия, а поверх всего жетон на цепи в виде закорючки, египетский иероглиф сотни. - Я узнал его, господин, это тирянин Астарт! - выкрикнул ливиец, хищно раздувая ноздри, надрезанные для устрашения врагов в бою. - Он был в моей сотне! Я Туг из рода Черной Антилопы! Туг, задыхаясь, от ярости, поведал Петосирису о прегрешениях финикийца: о том, как пригнал в храм Исиды - дело было еще в Дельте - нечестивого поросенка и потребовал от возмущенных богомольцев выкуп; о том, как в походе через Синай ехал верхом на солдатах Властелина, обещав им свою долю в будущей добыче; о том, что якшался с безумным пророком Иеремией, когда их сотня стояла в Иерусалиме, и о том, что ходит слух, будто этот богохульник побывал в царском гареме! |
|
|