"Эдуард Маципуло. Нашествие даньчжинов " - читать интересную книгу автора

- Нет, нет, не могу... без разрешения, - заговорил он голосом
счастливого человека. - Как же так вот... сразу... Мне поручено... я совсем
забыл...
До конца рейса я помогал ему продавать священный товар. Пассажиры были
уверены, что меня только что, буквально на их глазах, обратили в
даньчжинскую веру, и с удивлением раскошеливались. Некоторые просили у
Джунза автографы.
Мы успели поговорить о Ганди, Марксе, Достоевском. Джунз был рад, что я
что-то смыслю в литературе, и доверительно сообщил: он уже выбрал себе
монашеское имя - Кармхаз, это от "Карамазов". Потрясающе! Достоевский - один
из авторитетов в научной монстрологии, провозгласивший защиту личности от
любой глобалистики. И вдруг - такая любовь к нему русских даньчжинов. Что у
них там, в России, происходит?
В аэропорту Тнекта Джунз нервничал, озирался, потом увидел кого-то в
толпе встречающих и побледнел.
- Я только деньги отнесу... - прошептал он, боясь смотреть мне в глаза.
- Подождите немного, и мы вместе...
- Нет, нет! Я должен сам...
Я понял, что он не вернется. Что же делать? Ведь пропадет - с его-то
книжной душой! С крепкими чувствами!
Ну какой из меня депрограмматор! Только человека загубил.
- Подождите, Джунз! Перед тем, как нам расстаться... Да что же такое!..
Я в отчаянии, честное слово...
- Все хорошо, доктор Мартин, - попытался улыбнуться он.
- Ну подождите! Об одном только прошу вас, обещайте... Перед тем,
как... ну, если вам станет очень и очень трудно... ну хоть в петлю
головой... Прочитайте то, что вам оставлю. Обещайте!
И я написал на обороте религиозной листовки (чтобы не выбросил, не
порвал) те слова, которые когда-то заставили меня рыдать. Когда я сам был на
грани... Завещание Уильяма Сарояна из его последней книги.
"Читатель, послушай моего совета, не умирай, только не умирай, ведь это
безвозвратно, люди ведь кривят душой... знаешь, они подумают, что раз ты
умер - так и надо, нет, не надо, и потому не делай этого, не умирай,
придумай что хочешь и держись, ведь еще много времени впереди, давай дотянем
до лета, а потом до зимы, придумай что-нибудь - или не придумывай, а просто
ходи, носи свою любимую одежду, радуйся, что смотришь вокруг себя, что
двигаешься... а если тебе покажется, что выхода нет, знай, что это только
тебе кажется, может, просто все так сложилось - плохая погода, голод, стужа
внутри, но ты ухватись изо всех сил и держись, и подожди, а пока ждешь,
пойди и раздобудь... свежего хлеба прямо от булочника, пойди купи буханку...
откуси кусок, медленно прожуй его, а потом проглоти, вот ты и живешь, вот
это и есть жизнь, а если хочешь отпраздновать час своей жизни, вскипяти,
старина, липтоновского чая, налей его, без сахара и молока, и пей маленькими
глотками, и помни - ты живешь и никому не причинил вреда, никакого вреда".
Уезжая с площади аэровокзала на такси, я увидел кучку замызганных,
вроде Джунза, нищих, поющих под аккомпанемент музыкальных палочек и
бронзовых крохотных тарелок. У их ног дымились какие-то черные кости. Чуть в
отдалении благочестиво молчала толпа любопытных.
- Что это? - спросил я шофера. - Остановите!
- Какой-то иностранец сжег себя, - ответил таксист. - Многие приезжают