"Ричард Мэтсон. Путь вниз (Авт.сб. "Легенда")" - читать интересную книгу автора

между прутиками и ножкой стола колышек и приготовился к следующему этапу.
С четвертой попытки ему удалось метнуть колышек прямо в зазор между двумя
прутиками плетеной полки и по нитке взобраться наверх.
Едва чувствуя свое тело, тяжело дыша, Скотт растянулся на полке.
Несколько минут спустя он сел и посмотрел вниз - для него до пола было
футов пятьдесят. Скотт уже был измотан, а подъем наверх еще только
начался.
Далеко, в другом конце погреба, вновь с шипением запыхтел насос.
Прислушиваясь к этому вновь ожившему звуку, Скотт вглядывался в широкий
навес, образованный крышкой стола, до которого было еще пятьдесят футов.
- Вперед, - прохрипел он чуть слышно, - вперед, вперед, вперед, вперед.
Скотт встал на ноги и, сделав глубокий вдох, бросил колышек в то место,
где отбившиеся от ножки стола два прутика вновь подошли к ней и
переплелись. Ему пришлось отскочить в сторону, так как колышек в цель не
попал и всей своей тяжестью падал на него сверху. Правая нога соскользнула
в зазор в плетеной полке, и Скотт едва успел вцепиться в поперечные
прутики, чтобы не угодить всем телом в ловушку. Некоторое время он так и
висел с одной ногой, болтающейся в воздухе под полкой. Затем, не в силах
сдержать стон, Скотт подергал ногу вверх и вниз, освободил ее и рывком
встал, сморщившись от боли. Он подумал, что, вероятно, растянул сухожилие.
Стиснув зубы, Скотт с громким присвистом выдохнул воздух из легких.
Больное горло, растяжение ноги, голод, усталость. Что еще поджидает его?
Напрягаясь до дрожи в мышцах, двенадцать раз он бросал колышек вверх,
пока наконец не попал в цель. Потянув нитку назад до полного ее натяжения,
он стал подтягивать свое тело на высоту еще тридцати пяти футов, яростно
скрежеща от напряжения зубами, сквозь которые пробивалось горячее дыхание.
Во время подъема Скотт не обращал внимания на жгучую боль в мышцах;
добравшись же до разветвления прутиков и протиснув тело между ножкой стола
и прутиком, Скотт замер в изнеможении, полулежа, наполовину свисая, жадно
хватая ртом воздух, не в силах сдержать нервную дрожь в мышцах.
"Я должен передохнуть, - сказал себе Скотт, - больше двигаться не
могу". И погреб поплыл у него перед глазами.


На той неделе, когда рост его был пять футов три дюйма, Скотт поехал
навестить мать. Во время их предыдущей встречи он был на семь дюймов выше.
Страх холодными тисками сжал сердце Скотта, когда он шел по
Бруклин-стрит к каменному, коричневого цвета дому, в котором жила его
мать. На улице двое ребят играли в мяч. Один из них пропустил удар, и мяч
отскочил в сторону Скотта. Тот нагнулся было, чтобы поднять его.
Но вдруг один из мальчишек крикнул:
- Кидай сюда, малыш!
Скотта передернуло, будто от удара током, и он с силой швырнул мяч
обратно.
- Неплохой удар, малыш! - воскликнул мальчишка.
Скотт пошел дальше. Лицо его было мертвенно-бледным.
Невыносимо было и время, проведенное вместе с матерью. Он прекрасно
помнил, как все это было. Поначалу мать старалась не касаться главной
больной темы и переводила разговор на Марти, Терезу и их сына Билла, на
Луизу и Бет, рассказывала о своей спокойной и радостной жизни, которую она