"Ричард Мэтсон. Путь вниз (Авт.сб. "Легенда")" - читать интересную книгу автора

Скотт отвернулся от холодильника и посмотрел в противоположный конец
погреба - на стену скалы, на принадлежности для крокета, на поставленные
друг на друга садовые кресла, на пляжный зонтик, украшенный пестрым
рисунком, оливкового цвета складные брезентовые стулья. Он глядел на все
это глазами, в которых застыло отчаяние.
"Неужели нет иного пути наверх? Неужели, кроме этого злосчастного
печенья, в погребе нет больше ничего съестного?"
Взгляд Скотта медленно двинулся по верхнему краю скалы. Там, наверху,
еще лежал один-единственный засохший ломтик хлеба. Но Скотт знал, что туда
он ни за что не полезет: страх, внушенный пауком, подавлял все. Даже голод
не заставил бы его снова забраться на скалу.
Вдруг Скотт подумал: "А пауки съедобны?" От отвращения в желудке что-то
протестующе забурчало.
Он выкинул эту мысль из головы и вновь обратился к стоявшей перед ним
задаче.
Во-первых, трудность заключалась в том, что с голыми руками ему ни за
что было не забраться наверх.
Скотт прошел к противоположной стене погреба. Через изношенные подошвы
сандалий леденящий холод пола обжигал его ступни.
В сумраке отбрасываемой топливным баком тени он пролез сквозь
обтрепанные края щели в картонной коробке. "А что, если паук
подкарауливает его там?" Скотт замер - одна нога в коробке, другая
снаружи, - сердце готово было выпрыгнуть из груди. Он сделал глубокий
вдох, придавший ему решительности, и сказал себе: "Это же всего лишь паук,
а не опытный тактик".
Заползая все дальше в заплесневелую глубину картонки, Скотт безуспешно
пытался убедить себя в том, что паук не был разумным существом, а жил,
подчиняясь лишь инстинктам.
Потянувшись за ниткой, Скотт коснулся холодного металла и тут же
отдернул руку. Он сделал еще одну попытку. Оказалось, что это была
обыкновенная булавка. Губы скривились. Обыкновенная булавка... Для него
она была размером с рыцарское копье.
Найдя нитку, Скотт размотал ее примерно на восемь дюймов и потом,
скрежеща от напряжения зубами, целую минуту тянул, дергал ее, пока наконец
не оторвал от катушки размером с бочонок.
Вытащив нитку из картонки, уже с ней он вернулся к плетеному столу.
Затем совершил поход к штабелю бревен, где отломал для себя колышек длиной
с половину своей руки. Отнеся свою добычу к столу, он привязал к ней
нитку. Теперь Скотт был готов.
Первый бросок труда не составлял: как две лозы, ножку стола обвивали
два прутика толщиной с тело Скотта. Тремя дюймами ниже первой полки стола
прутики оторвались от ножки и устремились под углом к полке, затем, описав
дугу, вновь сплелись около ножки, уже тремя дюймами выше полки.
Скотт бросил колышек в пространство между ножкой стола и одним из
оторвавшихся прутиков. Раз, два. С третьей попытки ему удалось попасть в
цель, после чего он осторожно подтащил колышек на себя так, чтобы тот
прочно засел между ножкой и прутиком.
Упираясь ступнями в ножку стола, Скотт полез вверх, тело его при этом
раскачивалось на нитке в разные стороны.
Преодолев первый этап подъема, он подтянул снизу нитку, вытащил из щели