"Ричард Матесон. Путь вниз" - читать интересную книгу автора

И Скотт поспешил пересечь пространство погреба, ставшее едва ли не ледяным
от вечерней прохлады. В халате, похожем на палатку, он весь трясся от
холода. На эту немудреную одежонку ушла одна тряпочка, в которой Скотт
сначала проделал дырку для головы; затем разрезал ткань по бокам и связал
свободные концы узлами. Одежда, в которой он когда-то прямо-таки свалился в
погреб, лежала теперь грязной грудой рядом с водогреем. Ее Скотт носил,
пока это было хоть сколько-нибудь возможно: закатывал манжеты и рукава,
затягивал потуже пояс брюк, в общем, носил, пока свободно висевшая ткань не
превратилась в мешок, стеснявший движения. И вот Скотт сделал для себя
халат, в котором только под водогреем спасался от холода.
Его шаг перешел в нервное подпрыгивание: ему вдруг захотелось
побыстрее сойти с чернеющего пола. Взгляд на мгновение упал на верхний край
скалы, и Скотт вздрогнул всем телом - ему привиделся паук.
То, что это была всего лишь тень, он разглядел уже на бегу. И опять -
с бега - на нервный шаг.
"Привыкнуть к крадущемуся по пятам ужасу? - мелькнуло в голове. - Но
возможно ли это?"
Вернувшись под нагреватель. Скотт надвинул на свою кровать картонную
крышку и, оградив себя таким образом от возможного нападения паука, прилег
отдохнуть.
Его все еще пробирала дрожь. В нос ударял едкий запах пересохшего
картона, и казалось, что вот-вот наступит удушье. Но это была очередная
иллюзия, иллюзия, от которой он страдал каждую ночь.
Скотт пытался заснуть. До печенья он попробует добраться завтра, когда
рассветет. А может быть, и вовсе бросит все свои попытки и, несмотря ни на
какие страхи, просто будет ждать, когда голод и жажда сделают то, что он не
смог сделать сам, - положат конец всем его мучениям.
"Чепуха! - с остервенением подумал Скотт. - Если я до сих пор еще не
смирился с роком, то теперь и подавно не соглашусь на это".


64 ДЮЙМА

Луиза вела голубой "форд" по гладкому до блеска, широкому шоссе,
которое, описывая дугу, вело от Куинз-бульвар к Кросс-Айленд-парку. Тишину
в машине нарушал лишь шум работающего двигателя: запас ничего не значащих
фраз истощился уже когда они, вынырнув из тоннеля Мидтаун, проехали с
четверть мили, и пять минут назад Скотт придушил спокойно лившуюся из
приемника мелодию, яростно ткнув пальцем в блестящую кнопку выключателя.
И теперь Скотт сидел, уставившись в лобовое стекло мрачным, ничего не
видящим взглядом. Его одолевали тягостные раздумья.
Подавленность свалилась на него еще задолго до того, как Луиза
приехала за ним в Центр. С этим чувством он начал бороться, как только
сказал врачам о своем намерении покинуть больницу. Да и если уж дело на то
пошло, с того момента, когда он переступил порог медицинского Центра, с ним
все чаще стали случаться совершенно выбивающие из колеи приступы
раздражительности.
Страх перед бременем финансовых проблем был одной из причин таких
приступов, а еще глубже лежало то, что Скотт пасовал перед ожидавшей его в
скором будущем бедностью, если не нищетой. Каждый день, прожитый на грани