"Анна Владимировна Масс. Белое чудо " - читать интересную книгу автора

вкусных вещей, привезенных родителями. Тихий час отменили - нужно было
готовиться к спектаклю.
Сооружали занавес на площадке перед столовой, выносили скамейки и
стулья, ставили декорации. Когда почти все было готово, хватились Ани
Горчаковой. Ее отыскали за домом, у старой липы с дуплом. Она сидела в траве
и подшивала косынку.
- Ты что сидишь? - закричала Юля. - Ведь не начинается из-за тебя!
Аня подняла распухшее от слез лицо и вытерла глаза косынкой.
- Как ты будешь играть с таким лицом? - испугалась Юля. - Пойди умойся.
- Я вообще не буду играть, - сказала Аня.
- Как не будешь? - возмутились мы. - Все уже расселись! У тебя первая
сцена!
- Мою роль Оксанка знает. Пусть она и играет.
Кто-то сбегал за Ольгой Николаевной. Воспитательница подошла и
опустилась на корточки рядом с Аней.
- Возьми себя в руки, - сказала она негромко. - Ты коллектив подводишь.
- Да! - всхлипнула Аня. - Ко всем приехали, а я... А ко мне...
- Понимаю, - ответила воспитательница. - Но ты вот о чем подумай. Ты
актрисой хочешь стать. А ведь настоящий актер, что бы ни случилось, обо всем
должен забыть, когда выходит на сцену. Ведь всякое, Аня, бывает. Без этого
не проживешь. Бывает, что и несчастье случится. А он, однако, играет. Если
он, конечно, настоящий актер. Вот ты и попробуй доказать самой себе, что ты
можешь стать настоящей актрисой. Считай, что это первый твой экзамен.
Аня подняла голову.
- Самой себе доказать? - повторила она.
Я не дослушала конца разговора, убежала к маме. Родители уже сидели в
"зрительном зале" под открытым небом. Я примостилась возле мамы и стала
ждать вместе со всеми.
Вышел Славка Степанов, объявил о начале спектакля. Два пионера из
младшей группы, мрачные от чувства ответственности, раздвинули створки
занавеса.
Не больше десяти минут прошло с тех пор, как Аня сидела у липы и
ревела. А сейчас она так естественно смеялась, так весело взбивала мыльную
пену, с таким неподдельным удовольствием мазала Гришку кисточкой для бритья,
что зрители то и дело принимались хлопать в ладоши. Это была веселая, ловкая
парикмахерша, но в то же время и хитрая шпионка, ух, какая хитрая! Если бы
герой не был таким проницательным, он ни за что бы ни о чем не догадался. И
когда эта шпионка, поговорив по телефону с шефом иностранной разведки, ушла
со сцены, зал разразился единодушными аплодисментами и криками: "Браво,
Анечка!"
Больше зрители никому не кричали "браво!". Наоборот, чем дальше
развивалось действие, тем веселее становилось в зале. Знаменитый Андрей
Львович Персиков, глядя на Гришку, хохотал своим раскатистым басом и
приговаривал:
- Ах, негодяй! Это он карикатуру на меня!.. Ну, я ему!
Юля с отвращением поцеловала Гришку материнским поцелуем и под смех
зрителей облегченно убежала со сцены. Таня дрожащим от ужаса голосом
произносила: "Да, господин гауляйтер!", "Слушаю, господин гауляйтер!".
Блокнот дрожал в ее руках, и она была похожа просто на школьницу, трясущуюся
в ожидании двойки. Гауляйтер, в огромных очках, с сигаретой в зубах, то и