"Оганес Мартиросян. Убегающий мир " - читать интересную книгу автора

Аль Маарри

Проснулся с мыслью о надувной лодке, о прошлом, свернутом на
антресолях. Ночью я его надул, оно все увеличивалось и увеличивалось, пока я
не сел в него и поплыл. Первые метры прошли прекрасно. Берег уступал воде.
Исчезал, в то время как в лодке появилась течь. Приходилось и плыть, и
черпать одновременно воду.

Красный ковер на стене, серый ковер у кровати. Кровать, одеяло, я.
Утро, не более света из окна. Что сегодня, день? - не имеет значения. Вчера
пили пиво, смотрели футбол. У Виктора Друга Человечества, футбол. Россия -
Уэльс, 3:1. Шли по улицам, заходили в кафе. "Россия, вперед!" - пролетали
машины. "Мальчики, подождите". Две девчонки. Колыхая животами, сели в
кустах. "Мы сейчас", - зажурчали чуть позже. На бордюрах стояли бутылки,
допитые или не. Поддевая ногой в ожидании звона, шли вперед, и улицы,
отступая без боя, заманивали нас все дальше и дальше... Теперь же болела
голова. Я достал телефон. Открыл sms, залез во входящие. "Мы тоже умрем", "я
в толчке был, ничего не видел", пошли сообщения. С неумолимой скоростью
приближаясь к сегодняшним дням, повисая над ними, над обрывом...

Выглянул в небо, пробежал по нему глазами. Ничего нет, закурил,
затянулся. Выпустил легкий дым облаков. Не для новизны сравнения, а так,
ради легкости. Что можно почерпнуть из неба. Я очищающая гроза, когда я -
никого нет, люди разбегаются, звери разбегаются, молнии, да и только.
Неделю-другую духота, сколько можно. С первыми ударами грома все меняется.
Люди разбегаются, но они рады. Они счастливы, хоть и разбегаются. Во время
дождя хорошо заниматься любовью. Где-нибудь на Сазанке. Посреди деревьев, у
Волги.

- Так и можно повесить на дверях "депрессия" и график ее работы, -
шутил Толя. - Ну все, шолом, - вешал трубку.

Жизнь человеческая, ты воздушный шар. Ты вся для полета, раздуваясь все
больше и больше, ты зовешь в полет. Чем ты больше, тем вероятней прокол.
Шарик в руках ребенка, на привязи. Или ты улетишь в свой короткий полет, или
будешь валяться в углу, сдувшимся и пустым. Разноцветные шарики, мы рождены
для праздника.

Старые фильмы, сказки из детства. Детство и Союз сошлись. Союз эпохи
детства. Старость - это уже мост, который почти дотянулся до другого берега.
Но им не пользуются. Ждут открытия. Но, достроенный, мост уничтожается с
того берега. Или предстает невидимым. Надо рискнуть, поймать тот момент,
когда он почти дотянулся до берега. Набрать скорость, проскочить.
- Интересно, а Бог есть?
- Моя мама говорит, что нет.
- А откуда она знает?
- У моей мамы высшее образование.
Год девяносто первый - девяносто второй, мы еще дети.

Пластиковые окна, еще более прячущие человека в свой мир. Зачем