"Андрей Мартьянов. Эпоха бедствий" - читать интересную книгу автора

о древнем искусстве. По сравнению с шарлатанами, выдающими себя за магов, он
сумел достичь изрядных высот: мог обратить медную монету в золотую или
серебряную (но подобное заклинание отнимало у него столько сил, что приходилось
отсыпаться два дня), наслать короткий мелкий дождик (только потом отлеживался
не меньше седмицы) или создать кратковременные иллюзии - противник, допустим,
мог увидеть перед собой разъяренного тигра и, испугавшись, бежать. Однако
иллюзия - не настоящее волшебство, а всего лишь воздействие на воображение
другого человека мысленным внушением. Боевая магия, о которой ходили легенды,
оказалась Драйбену недоступна: несколько лет назад он ради интереса решил
создать огненный шар и запустить его в ближайшее дерево, дабы посмотреть, что
получится, но... Случилось это в Аррантиаде, и, хвала богам, на другой день
после неудачного опыта неподалеку проходил козопас, который обнаружил
валяющегося без сознания чужеземца и доставил его к лекарю. Драйбена пришлось
выхаживать полтора месяца, а аррантский целитель недоумевал, почему человек,
чей кошель оказался набит золотом, дошел до последней стадии истощения.
Огненный шарик, кстати, получился, и даже пролетел десяток шагов, не
поразив, однако, своей цели.
Иногда, во время краткого отдохновения от трудов в библиотеке, Драйбен
секретничал с Кэрис ом - он знал, что Фарр атт-Кадир (мальчишка, несмотря на
свой шестнадцатилетний возраст, уже был самым настоящим священнослужителем бога
Атта-Хаджа, и сам аттали эт-Убаийяд подтвердил его права), как посвященный
мардиб, не одобряет волшебство, ибо считает, что чудеса могут творить только
люди, отмеченные божественной дланью, все же остальное - от Тьмы. Кэрис называл
такую позицию "бараньей тупостью", Драйбен разводил руками и говорил, что чужие
верования следует уважать, Фейран полностью поддерживала Фарра, а сам атт-Кадир
искренне верил только в одно: все, сказанное в Книге Провозвестника Эль-Харфа,
истинна.
- Вся незадача в том, что ты не умеешь использовать силу окружающего тебя
мира, а употребляешь свою, - полушепотом втолковывал Кэрис Драйбену, когда они
коротали вечера в лучшей (а значит, и самой дорогой) чайхане Меддаи. Сюда редко
заглядывали беженцы, наводнившие теперь окрестности Священного города, и
чистенькое заведение, принадлежащее опять же джайду, посещали только мардибы
или очень богатые люди. Чего нельзя было сказать по внешнему виду о вельхе или
нардарце. Однако Кэрис исправно платил серебром за любимый в Саккареме зеленый
чай, вино, мясные пироги и даже за запретную травку, чей запах дарил странные
видения. Драйбен отказывался употреблять дымное зелье, а вот вельх, ныне
переодетый саккаремцем, время от времени прикладывался к чубуку, утверждая, что
это помогает ему думать.
- Не получается, - огорченно ответствовал Драйбен. - Хоть убей, не
выходит! Я чувствую, как природная сила льется со всех сторон, от земли,
деревьев, источников... От солнца исходит просто целая река. А вот собрать ее и
направить... Никак. Не понимаю, как у тебя получается?
- Ты забыл, - посмеивался Кэрис, - что я не человек, а броллайхан. Каждый
воплощенный дух - источник силы сам для себя. У меня другая природа, нежели у
человека. В то же время некоторые великие маги древних времен, волшебники из
рода людей, достигали таких вершин, о которых я даже мечтать не могу. Знаешь
почему?
Потому что мои силы не безграничны, а вы, люди, можете пропускать через
свое сознание бесконечную мощь природы, значит, и творца Вселенной, мысль
которого воплощена в этот мир. Понимаешь? Нет? Тогда давай заново.