"Эллен Таннер Марш. Гордячка ("Сен-Жермен" #2) " - читать интересную книгу автора

младшему брату. - Я слышал, что Куни Стивен должен был доставить дары моря
рано утром.
Ехать размеренной рысью, зная, что его ждут всевозможные деликатесы,
было для Лайма нестерпимой пыткой. Пустив упитанного пони легким галопом, он
помчался вперед в облаке пыли; смеющиеся Сэйбл и Нед следовали за ним.
Хотя девушка родилась и выросла в Нортхэде, каждый раз, когда она
приближалась к величественному особняку, ее сердце замирало от восторга.
Здание было построено капитаном по имени сэр Реджинальд Бэрренкорт, который
сделал карьеру, совершая опустошительные набеги на испанские земли с
дозволения своего монарха Чарльза II. Деяния этого великого моряка вошли в
летопись истории Англии наряду с подвигами сэра Фрэнсиса Дрейка и Уолтера
Рэли.
Нортхэд являлся свидетельством преданности сэра Реджинальда буйной
морской стихии. Капитан сумел схватить самую суть необузданной красоты моря,
не дававшей покоя боевому задору Бэрренкортов в течение всех последующих
веков. Примыкающие к особняку с обеих сторон величественные крылья нависали
над бездной, основной блок дома обдувался всеми ветрами, а внизу о массивные
валуны неустанно бились океанские волны. Каким бы диким ни казалось место,
где стоял дом, бывали моменты, когда ветры стихали, а комнаты с высокими
потолками наполнялись солнечным светом. Кому доводилось попасть в переходы и
залы северного фасада здания, тот мог испытать потрясающее ощущение - видел
море, танцующее в серебристом свете у основания стен, и чувствовал
солоноватый привкус ветра, смешанный с нежным ароматом роз и жимолости,
доносившимся из садов.
Рыбацкие суда уже исчезли из виду, когда Сэйбл и братья остановились в
мощенном булыжником дворе перед конюшней.
Но поразительная перспектива, открывавшаяся отсюда до самого горизонта,
где море сливалось с небом, была захватывающей в своем величии. Высоко в
небе боролся с ветром одинокий баклан, навязчивый крик которого заглушался
ревом бурунов, рокотавших подобно громовым раскатам.
- Хорошо прогулялись? - спросил старшин грум, появившийся из кладовки и
грузной походкой направившийся к ним. - С кобылой не было проблем, леди
Сэйбл?
- Абсолютно никаких, Сэм, - ответила девушка, поглаживая бархатистый
нос Амуретты, которую затем один из помощников конюха поспешил увести в
стойло. - Она не забыла меня.
- Разве вас можно забыть, леди Сэйбл? - с усмешкой заметил седой грум.
Одряхлевший еще в то время, когда Сэйбл и ее братьев на свете не было,
в последующие годы Сэм не менялся - подобно кедрачам, росшим прямыми и
крепкими на плодородной земле Корнуолла. Ловкость и сноровка старика в
обращении с лошадьми остались прежними.
- Мы приехали поесть пирожков, Сэм, - объявил Лайм; он соскользнул со
спины Лиллибет и остановился перед грумом, фигура которого напоминала
огромный бочонок.
- Вот оно что!.. - протянул Сэм; он подумал о том, что младший сын
графа и графини Монтеррей растет отличным парнишкой. Алая куртка и высокие
черные сапоги придавали Лайму ореол властности. Конечно, для челяди Нортхэда
Лайм всегда был просто озорным малышом, но сейчас было видно, что за время,
проведенное в Лондоне, он здорово подрос.
- Куин Стивен утром доставил свежую сельдь, - пояснил Нед, положив руку